Составьте свой прогноз развития международных отношений: Какие меры включала континентальная блокада? Какие цели ставил Наполеон, прибегая к этой политике? Составьте свой прогноз развития международных отношений

Глобальный прогноз РСМД 2019–2024

Подготовка прогнозов — рискованное занятие для любого ученого. Особенно если речь идет о среднесрочной или краткосрочной перспективе. Казалось бы, чего проще представить себе ближайшее будущее: основные параметры известны, текущие траектории понятны. Остается лишь спроецировать их на несколько шагов вперед. И такой подход верен, когда речь идет о стабильных и равновесных системах.

Проблема в том, что в международных отношениях мы имеем дело с нелинейной и подвижной средой. Обстановка здесь меняется быстро, обнуляя вчерашние и даже сегодняшние реалии. Парадоксальным образом, долгосрочный прогноз международной среды подчас может оказаться более простой задачей. Имея дело с большими трендами, проще отсеять многочисленные случайности и флуктуации, получить более «чистую картину». Однако в практической политике краткосрочные и среднесрочные прогнозы более востребованы, ведь большинство политических решений принимаются здесь и сейчас на перспективу в несколько месяцев или лет. Понимание долгосрочных трендов необходимо и востребовано. Без них трудно обойтись при формировании адекватных политических стратегий. Они также играют важную просветительскую роль. И все-таки в решении оперативных задач долгосрочные инструменты оказываются слишком сложными и громоздкими. При всех рисках краткосрочного и среднесрочного прогнозирования, такие разработки более совместимы с задачами тактического и оперативного плана. В каждой из таких разработок приходится учитывать фактор «черных лебедей» — маловероятных, но неожиданных событий, которые могут значительно усилить ранее намеченные тенденции или, наоборот, ослабить их.

Специфика международных отношений последних лет состоит в растущей уязвимости к подобным событиям. Когда мы составляли наш краткосрочный прогноз в конце 2017 г. нам трудно было с высокой точностью предвидеть дело Скрипалей или Керченский инцидент. Однако оба события сами по себе стали индикаторами состояния международной среды. Они показали, что участники инцидентов не смогли выработать механизмов для предупреждения разрушительных последствий таких событий в будущем. А значит, новые инциденты могут произойти где угодно и когда угодно. Их последствия будет сложно контролировать. Уязвимость к локальным кризисам, их непропорционально высокое воздействие на отношения между основными центрами силы, сигнализирует о более крупных изменениях структуры международных отношений. Мир находится в той точке, когда краткосрочные изменения на отдельных страновых и региональных направлениях совпадают со сдвигами глобального характера. Текущее положение можно сравнить со своего рода «парадом планет» или затмением, когда траектории движения крупных и мелких тел пересекаются в одной точке.

В предлагаемом нами докладе мы собрали взгляды российских экспертов на внешнюю политику России в контексте отношений с отдельными странами, положения дел в отдельных регионах и специфики развития ключевых функциональных направлений международных отношений. Каждый из этих прогнозов предлагает свой уровень анализа и «аналитические линзы» в зависимости от изучаемого предмета или отдельных «небесных тел», если использовать нашу аналогию «парада планет». Мы же попробуем дать некоторые соображения относительно динамики самой «солнечной системы», то есть показать возможные траектории развития системы международных отношений или того, что принято называть мировым порядком.

Очевидно, что в краткосрочной и среднесрочной перспективе (от одного года до четырех-пяти лет) траектория движения мирового порядка будет определяться несколькими крупными факторами. В их числе можно выделить следующие:

1. Внутриполитическая ситуация в США и влияние американской внутренней политики на внешнеполитический курс страны.

2. Динамика отношений КНР и США, скорость нарастания военно-политических и экономических противоречий, их глубина, а также решимость сторон отстаивать свои исходные политические позиции.

3. Отношения России и США, а также России и «коллективного Запада» в целом. Здесь также важны скорость дальнейшего углубления политических конфликтов и вероятность их перерастания в военную фазу.

4. Стабильность существующих альянсов (прежде всего, НАТО) и перспективы формирования контуров новых союзов (Россия – КНР).

5. Рост или, наоборот, снижение автономности внешней и внутренней политики других крупных игроков, таких как ЕС или Япония. Перспективы сохранения стратегической автономии Индии.

К действиям и отношениям крупных центров силы трудно свести все многообразие международной жизни. Кроме того, даже в «сегменте» больших игроков число независимых переменных гораздо выше, чем перечисленные пять факторов. Вряд ли нужно говорить и том, что за их пределами международные отношения характеризуются большим многообразием других переменных. Перечисленная пятерка представляется нам системообразующей для текущей политической динамики. Еще раз подчеркнем, что специфической чертой переживаемого нами исторического момента является уязвимость отношений великих держав к действиям локальных «малых факторов». Утрачены механизмы, которые могли бы в иных условиях нивелировать резонанс локальных кризисов. Точно спрогнозировать, что именно дестабилизирует отношения в обозначенной пятерке факторов крайне сложно. Важно то, что произойти это может в любой момент. И с каждым новым локальным кризисом уязвимость к новым стрессам лишь возрастает. В этом состоит важное отличие сегодняшней политической обстановки от периода холодной войны, когда отдельные кризисы, наоборот, способствовали созданию новых правил игры.

Мы рассматриваем четыре базовых сценария возможной динамики мирового порядка в ближайшие 4–5 лет.

Стратегическое прогнозирование международных отношений | VIPERSON

Прогнозирование международных отношений всегда являлось вызовом, ответ на который пытались найти многие ученые и мыслители прошлого. Как правило, их изыскания на этом поприще заканчивались неудачно. И хотя некоторые из прошлых прогнозов оказывались верными, это являлось скорее следствием интуитивного выбора конкретных авторов, а не результатом применения научных методов к прогнозированию международных отношений. Неудивительно поэтому, что удачные прогнозы носили единичный, бессистемный характер. В значительной степени это объяснялось объективными ограничениями, которые существовали в прошлом в деле сбора, хранения и обработки больших массивов информации. Однако с развитием современных информационных технологий это ограничение отпало.

Как показала исследовательская работа, проведенная Центром военно-политических исследований МГИМО (ЦВПИ), стратегическое прогнозирование международных отношений не только теоретически возможно, но и осуществимо на практике. Отраже- нием этого вывода явилась серия публикаций ЦВПИ, посвященная вопросам теории и методологии стратегического прогнозирования, а также различным сценариям развития военно-политической обстановки. Только в 2015 году Центр выпустил по этой пробле- матике пять книг. Прежде всего, это монографии «Стратегическое  прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики. Т. 1. Теоретические основы системы анализа, прогноза и планирования, Стратегическое прогнозирование МО прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики» в двух томах и «Мир и война в XXI веке».

Предлагаемая вниманию читателю книга «Стратегическое прогнозирование международных отношений» является продолжением этой серии публикаций. Она дополняет и развивает мно- гие положения, изложенные в предыдущих работах. В ней также содержатся некоторые новые оценки, выводы и концепции, а также богатый фактический материал, актуальный для теории и практики стратегического прогнозирования международных отношений. Книга по-новому расставляет акценты, делая основной упор на проблемы прогнозирования международной обстановки (МО), а не военно-политической обстановки (ВПО), как это было в предыдущих работах. Конечно, с тем пониманием, что неотъемлемой частью любого прогноза развития МО является прогноз развития ВПО. Помимо этого, в книге уточняются и несколько по-иному формулируются некоторые позиции. Так, например, в структуру построения стратегического прогноза введен новый элемент — «общий вектор развития международной системы», в методике определения наиболее вероятного сценария развития МО более четко прописан механизм взаимовлияния возможных и вероятных сценариев развития МО. В контексте разработанной в книге методологии к основным субъектам международных отношений, влияющих на МО и ВПО в XXI веке, отнесены (в порядке приоритетности) следующие три основные группы, внутри которых отчетливо просматриваются относительно самостоятельные подгруппы: внешней и оборонной политики. Во-первых, — основные локальные человеческие цивилизации (ЛЧЦ), которые к началу XXI века превратились не только в реальные, но и в ведущие факторы мировой политики. Эта группа факторов, как правило, не рассматривается при тра- диционном анализе и прогнозе МО, что в XXI веке уже стало не просто существенным недостатком, но и обесценивает весь анализ и прогноз; — во-вторых, — основные государства-нации, которые тра- диционно рассматриваются в качестве ключевых субъектов международных отношений. Анализ и прогноз развития ве- дущих государств мира всегда лежал в основе анализа меж- дународных отношений, однако, в настоящее время требует особенного внимания в связи с быстрым развитием новых государств, обладающих высоким демографическим, эконо- мическим и военным потенциалом; — в-третьих, — основные международные акторы, играющие самостоятельную роль (военно-политические коалиции, союзы, международные организации и др.), а также ведущие него- сударственные акторы, действующие как внутри отдельных государств, так и в международном масштабе. Эти последние представляют собой качественно новое явление, хотя и пре- жде они играли определенную роль. В то же время через всю книгу проходит мысль о том, что будущие сценарии развития МО зависят не только от трех ука- занных выше групп внешних факторов и их взаимодействия, но и от усилий самого субъекта международных отношений, его воли, ресурсов и последовательности. Естественно, чем эти величины будут больше, тем сильнее и будет их влияние на формирующийся сценарий развития МО. Данная книга как раз и направлена на то, чтобы показать, как эти воля, ресурсы и последовательность могут быть реализованы наиболее эффективно. Будущие сценарии развития МО формируются уже сегодня. Они не появляются «сами по себе» из «ниоткуда», они создают- ся знанием и волей людей, которые основываются на огромных массивах информации.

Спецслужбы ежегодно публикуют около 50 000 докладов, а ежесуточно обрабатывают несколько миллиар- дов единиц информации. Только в США «на этом поле» работают 16 национальных разведок и более 1200 других государственных 14 Стратегическое прогнозирование МО организаций и почти 2000 коммерческих структур, которые вов- лекают в свою деятельность около 1 млн человек. Иными словами, будущее уже создается сегодня конкретными структурами и людьми, информацией и деньгами. Не случайно, что участники одного из венчурных фондов ЦРУ, созданного после неудовлетворительной оценки американской администрацией аналитической деятельности разведслужб США, сделали вывод о том, что «Будущее не предопределено. Нет судьбы, кроме той, что мы творим»2 . Концептуально книга «Стратегическое прогнозирование международных отношений» состоит из трех тематических час- тей, хотя формально в оглавлении это не отражено. Первая часть посвящена в основном теории и методологии стратегического про- гнозирования международных отношений и включает главы 1–5. Вторая часть посвящена современным тенденциям и процессам международной жизни, а также динамике основных субъектов МО. В нее входят главы 6–9. В третьей части упор делается на исследование возможных и вероятных сценариев развития МО и предполагаемых действий России в контексте этих сценариев. Это включает главы 10–13. Книга также дополняется обширным списком источников и литературы по исследуемой тематике. В первой главе, посвященной теоретическим основам прогно- зирования международных отношений, методология внешнеполи- тического прогнозирования получила более подробное описание и структуру. В ней четко выделены три составных элемента — те- ория цивилизаций, теория политического реализма и закон не- равномерности развития государств и цивилизаций.

В методику построения стратегического прогнозирования также внесены существенные добавления. Так, в четвертой главе предложен новый метод динамического прогнозирования, позволяющий быстро реагировать на изменения международной среды. Большое внимание уделено активности нетрадиционных участников международных отношений — национальных движений и НПО. Сразу же следует оговориться, что авторы работы не стреми- лись подробно описать все основные тенденции мирового развития  и динамику субъектов международных отношений. Такая задача просто не под силу небольшому авторскому коллективу. Ее решение возможно только силами крупного научного института или целого министерства. Поэтому авторы ставили своей целью выде- лить то важное, что существует сейчас, на их взгляд, в тенденциях мирового развития, динамике государств и цивилизаций, а также негосударственных субъектов международных отношений, и что соответственно оказывает решающие воздействие на эволюцию международной системы и формирование сценариев развития МО. На основе анализа цивилизационных факторов, ведущих мировых тенденций, а также динамики и активности субъектов международных отношений авторы книги приходят к выводу, что наиболее вероятным сценарием развития МО до середины ны- нешнего столетия будет сценарий «Глобального военно-силового противоборства» западной цивилизации с другими мировыми цивилизациями. Этот сценарий может протекать в трех вариантах: в более мягком «оптимистичном», более жестком «пессимистичном» и умеренном «реалистичном». Каждый вариант обуслов- ливается тем, в какой степени в развертывающемся глобальном противоборстве будет использоваться военная сила. Однако все эти варианты предполагают усиление конфронтации между Запа- дом и Россией по сравнению с нынешней ситуацией. В книге показано, что стержневым элементом сценария «Глобального военно-силового противоборства» является сетецентри- ческая война Запада против России, которая уже началась. Целью этой войны является лишение России суверенитета с последую- щим ее расчленением и уничтожением русской нации, как главной силы, противостоящей западному мировому доминированию. При всей кажущейся радикальности этого вывода, он представляется достаточно обоснованным, если проанализировать результаты сетецентрических войн, проведенных Западом против Югославии, Ирака, Ливии и войны, ведущейся сейчас против Сирии. Главный посыл книги состоит в том, что не стоит подходить легковесно, к политике «мягкого давления» на Россию, осущест- вляемого сейчас Западом. Согласно прогнозу, это давление будет все более нарастать, в нем будет увеличиваться доля силовых инс- трументов, в том числе средств вооруженной борьбы. Стратегия Запада преследует далеко идущие цели, где на карту поставлено 16 Стратегическое прогнозирование МО выживание России как государства. Соответственно и стратегия России в контексте данного сценария развития МО должна ис- ходить из этой объективной реальности, которую невозможно игнорировать, даже при очень сильном желании не участвовать в разворачивающемся глобальном противоборстве. В книге ясно дается понять, что компромиссов в этой схватке быть не может. Только решительный отпор Западу, достижение над ним военно-технического и идейного превосходства, способны обеспечить устойчивую безопасность России в будущем. При этом, несмотря на всю сложность геополитического положения России перед лицом превосходящего противника, у нее есть хорошие шан- сы на победу, в случае национальной мобилизации и проведения грамотной внешней политики.

Теория международного прогнозирования — Россия в глобальной политике

найти Везде О нас Журнал Аналитика События ru | en РИНЦ О журнале Читателям и экспертам «Фонд исследований мировой политики» Авторы Попечительский совет Редакционный совет Научный совет Редакция и контакты Реклама Архив Архив журнала Текущий номер Подписка Через редакцию Через агентства Аналитика Колонка издателя Колонка редактора Мнения Интервью Доклады Рецензии Валдайские записки События

Анализ и долгосрочный прогноз развития международной обстановки (МО) в XXI веке

… в результате длительного и безоглядного восхваления якобы непревзойденной
военной мощи США нынешняя
администрация и впрямь поверила,
что силовая политика и есть универсальная панацея для решения всех действительных
и мнимых проблем…[2]

Н. Симония,
академик РАН

… искать новые характеристики войн
и конфликтов будущего необходимо
в современных тенденциях развития
человеческой цивилизации,
международных отношений[3]

С. Нарышкин,
Председатель Госдумы ФС РФ

 

Анализ и долгосрочный прогноз развития международной обстановки (МО)[4] в XXI веке имеет жизненно важное значение не только для российского государства, но и будущего всей нации, более того, – всей локальной человеческой цивилизации (ЛЧЦ) формирующейся вокруг «российского ядра» в настоящее время. Обострение межцивилизационного и межгосударственного конфликта, начавшееся в первом десятилетии XXI века, уже привело к тому, что этот конфликт перерос в силовую фазу развития и достаточно динамично сползает к её вооруженному этапу: современная МО все больше напоминает обстановку, которая была в самый начальный период Первой и Второй мировых войн. Этот факт – так или иначе – признается все чаще и все большим количеством экспертов и политиков. По политическим причинам признать этот факт публично никто из крупных политиков в мире что пока не решается. Но это только «пока». Между тем «вползание» в войну де-факто происходит ежедневно и проявляется на множестве примеров: то поймают в Австрии американских десантников, которые едут «мелкими партиями» с оружием на Украину, то «обнаружат» концентрацию войск или военной техники, то передадут новые полномочия военному командованию НАТО.

Во многом этот процесс сползания к активным действиям имеет под собой идеологическую основу. Как справедливо заметила профессор Т. Шаклеина, в мире стала происходить (в XXI в.) «обратная идеологизация» международных отношений, которая выразилась в ужесточении либерально-моралистской догматики, абсолютизации опыта западных демократий»[5]. Эта «идеологизация», следует напомнить, произошло после заявленной еще А. Яковлевым в конце 80-х годов XX века в СССР «деидеологизации», продолжающейся во многом в российской политике и сегодня уже под лозунгами «прагматизма» и «разновекторности». Получается, что когда против России начата война, включающая самые крайние в т.ч. силовые формы идеологических акций, Россия продолжает «деидеологизироваться», отказываясь от собственной идеологии, т.е. фактически:

– отказывается от ресурса противодействия враждебным идеологическим акциям;

– отказывается от системного подхода к тем или иным проблемам, будь то финансы и экономика, либо социальная или военная область;

– отказываясь от идеологии как эффективной системы политического управления в условиях жесточайшего управленческого кризиса.

Между тем идеология, как система взглядов, нужна для того, чтобы, во-первых, адекватно и точно реагировать во всех областях жизнедеятельности государства всему российскому обществу, а не только властям, во-вторых, – правящей элите необходимо максимально точно представлять себе не только современное состояние МО и военно-политической обстановки (ВПО), но и иметь адекватные представления об их будущем развитии, что также невозможно без системы взглядов, т.е. идеологии.

Известный субъективизм в политике и общественных науках, который в России зашкаливает давно, должен – если всерьез добиваться эффективности в управлении – в минимальной степени влиять на точность и оперативности такого анализа, а тем более вести к ошибочным предположениям и выводам, которые, к сожалению, в последние десятилетия не раз проводили руководство СССР и России к неправильным действиям. Тем более, что такой субъективизм может объясняться и внешним влиянием, а именно давлением, подкупом, шантажом, что очень активно используется Западом в последние годы, который даже сделал эту политику публичной, официальной, назвав её «политикой санкций».

Поэтому, в данной работе авторы попытались совместить логико-теоретический (аналитический) и политико-идеологический, а также эмпирический (конкретный), методы исследования. Кроме того, они попытались также проанализировать влияние некоторых субъективных факторов на процесс формирования МО. Прежде всего, конечно же, таких субъективного фактора, как влияние различных групп правящей российской элиты, которое в последние годы нередко пересиливало влияние объективных реалий на формирование внешней политики.

В данной работе предпринимается попытка такого адекватного политико-идеологического анализа и прогноза международной и военно-политической обстановки, который остается, конечно же, достаточно субъективным именно в силу идеологизированности. В ней развиваются во многом те положения, которые были разработаны в 2012–2015 годы в Центре военно-политических исследований, созданном МГИМО-Университетом и корпорацией ВКО «Алмаз-Антей», в частности, в серии аналитических докладов, посвященных анализу МО и ВПО[6], а также в нескольких теоретических публикациях – работах, посвященных стратегическому прогнозированию внешней и оборонной политики[7]. Эти вопросы были рассмотрены также в отдельных специальных работах[8], с которыми можно познакомиться на сайте Центра ВПИ www.eurasian-defence.ru[9].

Предлагаемая работа является, как хочется верить, дальнейшим шагом в развитии предпринятых Центром усилий и может быть использована не только в академических и образовательных целях, но и для решения прикладных задач. Прежде всего если речь идет об эффективном долгосрочном внешнеполитическом и оборонном прогнозе и планировании, которое необходимо для плана социально-экономического развития, государственного оборонного заказа и других целей.

Основной тезис, который отстаивается в первой части работы, заключается в том, что достаточно быстрое изменение соотношения сил не в пользу западной ЛЧЦ в XXI веке неизбежно должно привести к пересмотру всех систем (финансово-экономических, военно-политических, гуманитарно-ценностных и иных), образующих МО в начале XXI века и находящихся под контролем США. Такой контроль со стороны США предполагает огромную выгоду для одной из ЛЧЦ, а именно, – западной, и заведомо несправедливое распределение мировых богатств и возможностей, чему, безусловно, угрожает неизбежное будущее изменение соотношения сил в мире. Это – одно из основополагающих известных положений общей теории политического процесса, которое Б. Поршнев сформулировал следующим образом: «Социально-экономические системы, наблюдаемые нами на «переднем крае» человечества, существуют и развиваются лишь благодаря всасыванию дополнительных богатств и плодов труда из всего остального мира и некоторой амортизации таким способом внутреннего антагонизма»[10].

В предлагаемой работе такое противоборство рассматривается не столько как противоборство различных социально-экономических систем, сколько как противоборство – вполне естественное для международных отношений – локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ), объединяющих различных субъектов МО как на экономической, военно-политической, так и социо-культурной основе. Причем именно цивилизационная основа все более и более становится основной для стран, входящих в западную ЛЧЦ, включая не только представителей американо-европейского, но и японского и азиатского этносов. Не случайно Б. Обама еще в самом начале своего президентства говорил об «общих ценностях, которые могли бы заложить основу нового политического согласия»[11]. Разумеется, в интересах Запада и конкретно США.

Это положение было позже им развито и конкретизировано в том числе в последних важнейших нормативных документах[12], которые, в свою очередь, стали основой для дальнейшей конкретизации политики уже отдельными министерствами и ведомствами[13]. В результате развития этого процесса можно констатировать, что к концу президентского срока Б. Обамы в США сформировалась стратегия военно-силового противоборства с другими ЛЧЦ за сохранение сложившихся к началу XXI века и очень выгодных для США финансово-экономических и военно-политических систем, которые к тому же времени получили окончательное международно-правовое оформление. В основе этой стратегии лежат политико-идеологические и ценностные положения западной ЛЧЦ, преимущественно США.

Иными словами неизбежное будущее перераспределение силы и влияния в мире будет встречать военно-силовое противоборство со стороны западной ЛЧЦ, представители которой не питают иллюзий и напрасных ожиданий относительно «всеобщего братства» на планете, а спокойно готовятся к вооруженному отстаиванию своих интересов. Эта – общепризнанная, даже банальная, главная закономерность мирового переустройства, о которой очень точно в свое время сказали профессора МГИМО(У): «Каждая система международных отношений существует до тех пор, пока закрепленное в ней соотношение (баланс) сил не противоречит новым историческим реалиям»[14]. Она, однако, отнюдь не считается объективной и не является общепризнанной в США и других ведущих странах, представляющих западную ЛЧЦ, где полагаю, что с помощью военной силы эту ситуацию можно исправить. Они, вне всякого сомнения, попытаются предотвратить изменение существующих норм и правил в мире, в том числе используя для этого весь спектр силовых и даже военных средств. Что, собственно говоря, уже подтверждается политической практикой.

Поэтому эволюция всей системы МО в XXI веке вероятнее всего будет развиваться по одному (или периодически сменяющему друг друга) из двух вариантов наиболее вероятного из всех возможных сценариев развития МО, который авторы назвали сценарием «Глобального военно-силового противоборства локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ)» – «пессимистическому» (или «реалистическому»). Оба варианта этого сценария предусматривают неизбежное применение вооруженного насилия на различных ТВД[15] и в глобальном масштабе. Вся разница в скорости развития того или иного варианта. В одном случае – «пессимистическом варианте» – такой сценарий может развиваться очень быстро, как в 2013–2015 годы. В другом случае – медленнее, как в 2008–2013 годы. Более того, по нашему мнению, оба варианта такого сценария попеременно уже реализуется в форме системной сетецентрической войны, начиная с 2008 года[16], в зависимости от внешних условий и внутриполитических обстоятельств.

Очень важно сформулировать политико-идеологическое отношение к этой реальности, которое может ее признавать, либо отрицать, либо признавать с оговорками. В России и в мире сформировались различные силы и слои «относящиеся к этой реальности субъективно по-разному. Авторы полагают, что сценарий усиления военно-силового противоборства с различными ЛЧЦ не только разработан и предусмотрен, но и фактически начат реализовываться США с 2008 года. Прежде всего по отношению к тем ЛЧЦ, как российская, которые попытались публично заявить и практически сделать пусть незначительные, некоторые (особенно публичные) шаги в политике, угрожающие сложившейся системе МО, находящейся под контролем западной ЛЧЦ. Очевидно, что такие попытки в той или иной степенипредпринимались исламской, российской, китайской и латиноамериканской ЛЧЦ в разное время и с разной интенсивностью.

При этом важно подчеркнуть, что угрозы сложившимся в XX веке прозападным и существующим в XXI веке системам и необходимость резкого противодействия нарождающимся для них угрозам видятся в западной ЛЧЦ во всех аспектах – от финансово-экономических и военно-политических до культурно-гуманитарных, образовательных, спортивных и пр. Легко заметить, например, немедленную реакцию Запада в любой области. Если появляются попытки оспорить право Запада контролировать ситуацию. Соответственно западная ЛЧЦ публично декларирует и готова в действительности, реально, всеми силами защищать свое «право» контролировать ситуацию во всех областях человеческой деятельности в мире и принуждать другие ЛЧЦ и нации признавать это право – от спортивных состязаний до защиты ЛГБ-сообществ.

На практике это выражено прежде всего в противодействии западной ЛЧЦ как попыткам угрожать господству доллара в качестве единой мировой расчетной единице и сложившейся системе военно-политических союзов, так и признанию однополых браков и проведению Олимпийских игр и чемпионатов по футболу в странах, «не соблюдающих нормы международного права», т.е. отказывающихся подчиниться контролю западной ЛЧЦ в существующей системе международных отношений.

Выбор главных политических противников западной ЛЧЦ объясняется прежде всего их публичным политическим отказом признать право западной ЛЧЦ на такой глобальной цивилизационный контроль, попыткой публично «поставить под сомнение» само право Запада формулировать систему ценностей и международные нормы.

Именно поэтому в первые два десятилетия XX века в качестве основных объектов военно-силового противоборства Соединенными Штатами были выдвинуты мусульманские государства, представляющие наиболее самостоятельную часть мусульманской ЛЧЦ – Иран, Ирак, Египет, Ливия, Судан, Йемен, Афганистан и др., против которых была развернута системная сетецентрическая война, включающая информационную войну, экономические санкции, гуманитарные, антиправительственные выступления, наконец, прямую военную интервенцию[17].

Другой приоритетный объект для военно-силового противоборства – российская ЛЧЦ, которая в конце первого десятилетия публично «посмела» поставить под сомнение как справедливость существующего мироустройства, так и права США контролировать сложившиеся под их контролем системы. Особенное беспокойство у США и их союзников вызвало то, что Россия не только практическими действиями в мире ставила под сомнение это право, но и публично, даже демонстративно его последовательно и настойчиво оспаривало, подчеркивая приоритет национального суверенитета, что в итоге было закреплено в июле 2015 года решением Конституционного суда России.

По мере изменения соотношения сил и усиления формирующихся новых центров силы, не согласных со сложившейся однополярной моделью мироустройства, прежде всего КНР, РФ, Индии, Бразилии и ряда других стран, будет усиливаться и военно-силовое противоборство западной ЛЧЦ с другими ЛЧЦ и странами. Представляется, что это и дальше будет происходить в соответствии с определенными приоритетами и с помощью различных стратегий. Так, очевидно, чтопо отношению к мусульманской ЛЧЦ будет применяться стратегия «управляемого хаоса» – создания очагов внутренних и внешних конфликтов, в которых будут участвовать преимущественно сами мусульманские страны. Это позволит западной ЛЧЦ не только разобщить и противопоставить, и, в конечном счете, ослабить мусульманскую ЛЧЦ, но и сохранить на ее территории сложившуюся систему финансово-экономических и военно-политических отношений, выгодных западной ЛЧЦ.

По отношению к другому политическому приоритету – российской ЛЧЦ – предполагается, что будет продолжено начатое в 2008 году достаточно быстрое, но постепенное усиление системного силового противоборства с включением в него «по нарастающей» степени все большего потенциала  и элементов собственно военной силы. Важно понимать, что реальное фактическое применение военной силы, будет, во-первых, политически не признаваться, во-вторых, не демонстрироваться, а, в-третьих, контролироваться с тем, чтобы на каждой ступени военной эскалации инициатива развития или остановки оставалась за США. Это означает, что весь период с 2015 по 2021 году силовое и военное давление на РФ будет развиваться по нарастающей, включая в свою орбиту не только все элементы межгосударственных, общественных и межцивилизационных отношений – от торговли и спорта до культурных обменов, – но и скрытые, а постепенно и явные инструменты вооруженного насилия.

При этом также важно выделить два основных стратегических направления в развитии сценария западной ЛЧЦ «Глобального военно-силового противоборства» применительно к России, которые являются не только географически, геополитически и социо-культурно и экономически, но и военно-политически аргументированы. Это, во-первых, формирование крайне негативного и враждебного регионального сценария развития МО в Европе на базе усиления конфликта на Украине и активизации деятельности союзников США по НАТО, что уже нашло свое явное подтверждение и обоснование.

Во-вторых, – о чем говорят значительно меньше и реже – создание аналогичного враждебного регионального сценария развития МО на базе бывших азиатских советских республик – сначала в Таджикистане, Киргизии и Узбекистане, а затем – на втором, самом важном этапе – в Казахстане. Главная цель развития этого сценария заключается в том, чтобы создать на южной границе России угрозу не только Западной Сибири, Южному Уралу и Поволжью, но и территориальной целостности всей России, возможности в конечном счете «раздела» ее на европейскую и азиатскую часть, а в итоге – ликвидации самой страны и раздела нации на отдельные общности по примеру Украины и Беларуссии.

Политико-идеологические и мировоззренческо-цивилизационные аспекты анализа и прогноза развития МО и конкретных сценариев имеют очень важные значения, ибо они лежат в основе как логико-теоретического, так и конкретно-эмпирического исследований, взаимно дополняющих друг друга. Без них, как и без логико-теоретических положений, анализ и прогноз развития МО и ВПО превращается в простой набор эмпирических данных, подобранных достаточно субъективно и нередко противоречащих друг другу. «Прагматизм», как метод, в данном случае означает простое отсутствие внятной политической, а  не только идеологической концепции.

И, наоборот, достаточно точный стратегический прогноз развития МО и ВПО в мире вполне возможен при условии правильного выбора политико-идеологических, мировоззренческих и логико-теоретических основ, на базе которых можно создать динамическую модель, иллюстрирующую современное и будущее состояние развития наиболее вероятного сценария МО и её составной части – ВПО[18], что лишает руководство понимания системности политического процесса, «топит» его в деталях.

Учитывая, что современные информационно-технологические возможности позволяют обрабатывать огромное количество параметров в кратчайшие сроки (одна из действующих отечественных систем, созданных в ВКО «Алмаз-Антей», например, позволяет одновременно мониторить состояние более 50 000 объектов, находящихся в космосе и атмосфере, со скоростью 1015), можно допустить возможность создания такой модели развития МО, в которой учитывались бы все основные количественного и качественные факторы и тенденции. Поэтому решение задачи эффективного прогноза развития МО зависит не столько от технических возможностей и ПО, а от построения адекватной реалиям логико-теоретической модели системы МО, учитывающей большинство наиболее важных тенденций, факторов и показателей.

Но такой положительный объективный анализ – следует подчеркнуть – будет полезен только в том случае, если его результаты и рекомендации будут использованы правящей элитой, а не игнорироваться ею, как случалось почти всегда в 1980-е – 1990-е годы и порой происходит сегодня. Качество принимаемых решений и их исполнение, т.е. эффективность управления (которые, как общепризнано, в России остаются на очень низком уровне) зависят не только от научной проработки экспертов, но и от личных качеств представителей самой правящей элиты.

Экспертные заключения могут играть определенную роль в повышении качества управления, но для этого необходимо, чтобы процесс принятия политических решений исходил из обязательности учета объективных данных исследований, анализа и прогноза (даже если в конечном счете принимаемые решения и противоречат этим рекомендациям), а не игнорирования изначально научных рекомендаций.

Процесс работы над темой анализа, прогноза и стратегического планирования развития МО происходил именно таким способом: готовилась сери докладов, затем – более детальная и объемная публикация, наконец, окончательный вариант, имеющий практическую направленность. Алгоритм этот очень похож на алгоритм работы британского Центра по исследованию глобальных стратегических тенденций, которые в последние годы выпустил пять фундаментальных докладов, включая последний «Глобальные стратегические тренды – до 2045 года»[19]. Этот процесс у экспертов ЦВПИ занял 4 года и вылился в серию опубликованных докладов и книг, насчитывающую почти 20 наименований. Боюсь, что и эта работа не станет окончательной.

Авторы, как всегда, наивно надеются, что их рассуждения окажутся полезными для тех, кто принимает политические решения. Так в конечном счете нередко и происходит, но через длительное время, когда актуальность таких решений, к сожалению, снижается. Вот почему мы надеемся и полагаем, что эта серия работ найдет своего читателя среди той оставшейся в абсолютном меньшинстве публике, которая еще что-то читает и что-то думает.

[1] Сокращения и аббревиатуры даны по: Подберезкин А.И. Сборник сокращений по международной, политической, социально-экономической и военно-политической тематике. – М.: МГИМИО-Университет, 2013. 239 с.

[2] Симония Н.А. Избранное. – М.: МГИМО-Университет, 2012. С. 679.

[3] Нарышкин С.Е. Вступительное слово // Подберезкин А.И., Султанов Р.Ш., Харкевич М.В. [и др.]. Долгосрочное прогнозирование сценариев развития стратегической обстановки, войн и военных конфликтов в XXI веке: аналитич. доклад. – М.: МГИМО-Университет, 2014. С. 3.

[4] Сокращения и аббревиатуры даны по: Подберезкин А.И. Сборник сокращений по международной, политической, социально-экономической и военно-политической тематике. – М.: МГИМИО-Университет, 2013. 239 с.

[5] Введение в прикладной анализ международных ситуаций / под ред. Т.А. Шаклеиной. – М.: «Аспект-Пресс», 2014. С. 35.

[6] Долгосрочное прогнозирование развития международной обстановки: аналитич. доклад / А.И. Подберезикн [и др.] – М. : МГИМО-Университет, 2014

[7] Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики: монография: в 2 т. / под ред. А.И. Подберезкина. – М. : МГИМО-Университет, 2015.

[8] Подберезкин А.И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – 169 с.

[9] Подберезкин А.И. Вероятный сценарий развития международной обстановки после 2021 года. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – 325 с.

[10] Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории (проблемы палеопсихологии): науч. ред. О. Т. Вите. СПб. : Алетейя, 2007. С. 25.

[11] Обама Б. Дерзость надежды. Мысли о возрождении американской мечты. СПб : «Азбука-классика». 2008. С. 14.

[12] National Security Strategy. Wash.: The White House. February. 2015. – P. 29.

[13] The National Military Strategy of the United States of America. June. 2015. Wash. : DOD, 2015.  P. 17.

[14] Сидоров А.Ю., Клейменова Н.Е. История международных отношений. 1918–1939 гг. – М.: ЗАО Центрополиграф, 2006. С. 21.

[15] Подберезкин А.И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. – М.: МГИМО-Университет, 2015. С. 13–15.

[16] Подберезкин А.И. Вероятный сценарий развития международной обстановки после 2021 года. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – 325 с.

[17] Подберезкин А.И., Мунтян М.А., Харкевич М.В. Долгосрочное прогнозирование сценариев развития военно-политической обстановки: аналитич. доклад. – М.: МГИМО-Университет, 2014. 161 с.

[18] Подберезкин А.И., Султанов Р.Ш., Харкевич М.В. Военно-политические аспекты прогнозирования мирового развития: аналитич. доклад [и др.] М. : МГИМО-Университет, 2014. 167 с.

[19] Strategic Trends Programme Global Strategic Trends — Out to 2045. London, Ministry of Defence. 2015.

Особенности и пути развития современных международных отношений

В настоящее время современные международные отношения характеризуются динамичным развитием, многообразием различных взаимосвязей и непредсказуемостью. Холодная война и, соответственно, биполярное противостояние ушли в прошлое. Переходный момент от биполярной системы к становлению современной системы международных отношений начинается с 1980-х годов, как раз во время политики М.С. Горбачева, а именно во время «перестройки» и «нового мышления».

В настоящий момент, в эпоху постбиполярного мира, статус единственной сверхдержавы – США находится в «фазе вызова», что говорит о том, что сегодня число держав, готовых бросить вызов Соединенным Штатам возрастает большими темпами. Уже на данный момент как минимум две сверхдержавы являются очевидными лидерами на международной арене и готовы бросить вызов Америке — это Россия и Китай. А если рассматривать взгляды Е.М. Примакова в его книге «Мир без России? К чему ведет политическая близорукость», то по его прогностическим оценкам роль гегемона США будут разделять с Европейским Союзом, Индией, Китаем, Южной Корее и Японией. [1]

В данном контексте стоит отметить важные события в международных отношениях, которые демонстрируют становление России в качестве независимой от Запада страны. В 1999 году, во время бомбардировки Югославии войсками НАТО, Россия выступила в защиту Сербии, что подтвердило самостоятельность политики России от Запада. [2]

Также необходимо упомянуть выступление Владимира Путина перед послами в 2006 году. Стоит отметить, что совещание послов России проходит ежегодно, однако именно в 2006 году Путин вперые заявил, что Россия должна играть роль великой державы, руководствуясь своими национальными интересами. [3] Через год, 10 февраля 2007 года прозвучала знаменитая Мюнхенская речь Путина, которая, по сути, является первым откровенным разговором с Западом. Путин провел жесткий, но очень глубокий анализ политики Запада, которая привела к кризису системы мировой безопасности. Кроме того, президент высказался о неприемлемости однополярного мира,  и теперь, через 10 лет стало очевидно, что сегодня Соединенные Штаты не справляются с ролью мирового жандарма. [4]

Таким образом, современные международные отношения сейчас находятся в транзите, а Россия с времен двадцатого века показала свою независимую политику во главе с достойным лидером.

Также тенденцией современных международных отношений является глобализация, которая противоречит Вестфальской системе, построенной на идее относительно изолированных и самодостаточных государств и на принципе «баланса сил» между ними. Стоит отметить, что глобализация имеет неравномерный характер,  так как современный мир является довольно ассиметричным, поэтому глобализация считается противоречивым явлением современных международных отношений. Необходимо упомянуть, что именно распад Советского Союза является мощным всплеском глобализации как минимум в экономической сфере, так как тогда же активно начали действовать транснациональные корпорации, имеющие экономический интерес.

Кроме того следует подчеркнуть, что тенденцией современных международных отношений является активная интеграция стран. Глобализация отличается от интеграции между странами отсутствием межгосударственных договоров. Однако, именно глобализация влияет на стимулирование процесса интеграции, так как делает межгосударственные границы прозрачными. Развитие тесного сотрудничества в рамках региональных организаций, активно начавшееся в конце двадцатого века, является очевидным тому доказательством. Обычно на региональном уровне происходит активная интеграция стран именно в экономической сфере, что положительно влияет и на глобальный политический процесс. В то же время процесс глобализации отрицательно влияет на внутреннюю экономику стран,  потому что ограничивает возможность национальных государств контролировать свои внутренние экономические процессы.

Рассматривая процесс глобализации, хотелось бы упомянуть слова министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, которые он произнес в рамках форума «Территория смыслов»: «Сейчас эта самая модель глобализации, включая ее экономические и финансовые аспекты, которую этот клуб избранных под себя выстроил – так называемая либеральная глобализация, она сейчас, по-моему, терпит фиаско». [5] То есть очевидным является факт того, что Запад хочет сохранить свое доминирование на международной арене, однако, как отметил, Евгений Максимович Примаков в свое книге «Мир без России? К чему ведет политическая близорукость»: «США уже давно не единоличный лидер» [6] и это говорит о новой фазе в развитии международных отношений. Таким образом, объективнее всего рассматривать будущее международных отношений, как становление не многополярного, а именно полицентричного мира, так как тенденция региональных объединений приводит к формированию не полюсов, а центров силы.

Активную роль в развитии международных отношений играют межгосударственные организации, а также неправительственные международные организации и транснациональные корпорации (ТНК), кроме того, большое влияние на развитие международных отношений оказывает появление международных финансовых организаций и глобальных торговых сетей, что также является следствием сдвига принципов Вестфаля, где единственным актором международных отношений было именно государство. Стоит отметить, что ТНК могут проявлять заинтересованность именно к региональным объединениям, так как они ориентированы на оптимизацию издержек и на создание единых производственных сетей, поэтому оказывают давление на правительство для развития свободного регионального инвестиционного и торгового режима.

В условиях глобализации и постбиполярности межгосударственные  организации все больше нуждаются в реформировании с целью придания их работе большей эффективности. Например, деятельность ООН, очевидно, нуждается в реформировании, так как, по сути, ее действия не приносят существенного результата для стабилизации кризисных ситуаций. Владимир Путин в 2014 году предлагал два условия для реформирования организации: согласованность в принятии решения по реформированию ООН, а также сохранение всех фундаментальных основ деятельности. [7] В очередной раз о необходимости реформирования ООН заговорили участники дискуссионного клуба «Валдай» на заседании с В.В. Путиным. [8] Также стоит упомянуть, что Е.М. Примаков говорил о том, что ООН должна стремиться к усилению своего влияния при рассмотрении вопросов, угрожающих национальной безопасности. А именно не предоставлять право вета для большого числа стран, право должно принадлежать только постоянным членам Совета Безопасности ООН. Также Примаков говорил о необходимости развития других структур кризисного регулирования, а не только СБ ООН, и рассматривал преимущества от идеи разработки хартии антитеррористических действий. [9]

Именно поэтому одним из важных фактором развития современных международных отношений является эффективная система международной безопасности. Одной из самых серьезных проблем на международной арене является опасность распространения ядерного оружия и других видов ОМУ. Именно поэтому стоит отметить, что в переходный период современной системы международных отношений необходимо способствовать усилению контроля над вооружениями. Ведь такие важные соглашения, как Договор по ПРО и Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) перестали действовать, а заключение новых так и осталось под вопросом.

Кроме того, в рамках развития современных международных отношений актуальным является не только проблема терроризма, но и проблема миграции. Миграционный процесс пагубно влияет на развитие государств, ведь от этой международной проблемы страдает не только страна-исхода, но и страна-реципиент, так как мигранты ничего положительного для развития страны не делают, в основном, распространяя еще более широкий спектр проблем, таких как наркоторговля, терроризм и преступность. Для решения ситуации данного характера используется система коллективной безопасности, которая также как и ООН нуждается в реформировании, потому что, наблюдая за их деятельностью, можно сделать вывод о том, что региональные организации коллективной безопасности не имеют согласованности не только между собой, но и с Советом Безопасности ООН.

Также стоит отметить значительное влияние мягкой силы (soft power) на  развитие современных международных отношений. Концепция мягкой силы Джозефа Ная подразумевает под собой способность добиваться желаемых целей на международной арене, не используя насильственные методы (жесткую силу), а применяя политическую идеологию, культуру общества и государства, а также внешнюю политику (дипломатию). В России понятие “мягкая сила” появилось в 2010 году в предвыборной статье Владимира Путина “Россия и меняющийся мир”, где президент ясно сформулировал определение данной концепции: “Мягкая сила” — это комплекс инструментов и методов достижения внешнеполитических целей без применения оружия, а за счет информационных и других рычагов воздействия”. [10]

На данный момент самыми очевидными примерами развития “мягкой силы” является проведение в России в 2014 году зимней олимпиады в Сочи, а также проведение чемпионата мира в 2018 году во многих городах России.

Стоит отметить, что в Концепциях внешней политики Российской Федерации 2013 и 2016 годов упоминается “мягкая сила”, использование инструментов которой признается неотъемлемой составляющей внешней политики. [11] Однако разница между концепциями заключается в роли публичной дипломатии. В Концепции внешней политики России 2013 года уделяется большое внимания именно публичной дипломатии, так как она создает благоприятный образ страны за рубежом. Ярким примером публичной дипломатии в России является создание в 2008 году Фонда поддержки публичной дипломатии имени А. М. Горчакова, главной миссией которого является «поощрение развития сферы публичной дипломатии, а также содействие формированию благоприятного для России общественного, политического и делового климата за рубежом». [12] Но,  несмотря на положительное влияние публичной дипломатии на Россию, в Концепции внешней политики России 2016 года исчезает проблематика публичной дипломатии, что выглядит довольно нецелесообразным, поскольку публичная дипломатия — это институциональная и инструментальная основа реализации «мягкой силы». Однако, стоит отметить, что в системе публичной дипломатии России активно и успешно развиваются направления связанные с международной информационной политикой, что уже является хорошим плацдармом для повышения эффективности внешнеполитической работы.

Таким образом, если Россия будет развивать свою концепцию мягкой силы, основываясь на принципы Концепции внешней политики РФ 2016, а именно на верховенство права в международных отношениях, на справедливый и устойчивый миропорядок, то Россия на международной арене будет воспринята положительна.

Очевидно, что современные международные отношения, находясь в транзите и развиваясь в довольно нестабильном мире, будут сохранять непредсказуемый характер, однако перспективы развития международных отношений с учетом усиления региональной интеграции и влияния центров силы дают достаточно позитивные векторы развития глобальной политики.

Ссылки на источники:

1. Примаков Е.М. Мир без России? К чему ведет политическая близорукость.- М.: ИИК «Российская газета»  С-239.
2. Операция НАТО против Союзной Республики Югославии 1999 года. – URL: https://ria.ru/spravka/20140324/1000550703.html
3. Выступление на совещании с послами и постоянными представителями Российской Федерации. – URL: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/23669
4. Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности. – URL: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/24034
5. Современная модель глобализации терпит фиаско, заявил Лавров. – URL: https://ria.ru/world/20170811/1500200468.html
6. Примаков Е.М. Мир без России? К чему ведет политическая близорукость. – М.: ИИК “Российская газета” 2009. С-239.
7. Путин: ООН нуждается в реформе. – URL: https://www.vesti.ru/doc.html?id=1929681
8. Заглянуть за горизонт. Владимир Путин встретился с участниками заседания клуба “Валдай” // Международный дискуссионный клуб “Валдай”. – URL: http://ru.valdaiclub.com/events/posts/articles/zaglyanut-za-gorizont-putin-valday/
9. Примаков Е. М. Мир без России? К чему ведет политическая близорукость. – М.: ИИК “Российская газета” 2009. С-239.
10. Владимир Путин. Россия и меняющийся мир // “Московские новости”. – URL: http://www.mn.ru/politics/78738
11. Концепция внешней политики Российской Федерации (2013). – URL: http://static.kremlin.ru/media/events/files/41d447a0ce9f5a96bdc3.pdf
12. Концепция внешней политики Российской Федерации (2016). – URL: https://www.google.ru/url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=3&ved=0ahUKEwi00bSw1LTXAhUKG5oKHR30BmcQFggyMAI&url=http%3A%2F%2Fpublication.pravo.gov.ru%2FDocument%2FGetFile%2F0001201612010045%3Ftype%3Dpdf&usg=AOvVaw3nGv2hrp-IeppZAELw_ZKx
13. Фонд Горчакова // Миссия и задачи. – URL: http://gorchakovfund.ru/about/mission/

Гулянц Виктория

Алексей Подберёзкин: Анализ и долгосрочный прогноз развития международной обстановки в XXI веке

Алексей Подберёзкин

| Viperson

Анализ и долгосрочный прогноз развития международной обстановки в XXI веке имеет жизненно важное значение не только для российского государства, но и будущего всей нации, более того, – всей локальной человеческой цивилизации формирующейся вокруг «российского ядра» в настоящее время.

… в результате длительного и безоглядного восхваления якобы непревзойденной военной мощи США нынешняя администрация и впрямь поверила, что силовая политика и есть универсальная панацея для решения всех действительных и мнимых проблем…[2]
Н. Симония, академик РАН

… искать новые характеристики войн и конфликтов будущего необходимо в современных тенденциях развития человеческой цивилизации, международных отношений[3]
С. Нарышкин, Председатель Госдумы ФС РФ

Анализ и долгосрочный прогноз развития международной обстановки (МО)[4] в XXI веке имеет жизненно важное значение не только для российского государства, но и будущего всей нации, более того, – всей локальной человеческой цивилизации (ЛЧЦ) формирующейся вокруг «российского ядра» в настоящее время. Обострение межцивилизационного и межгосударственного конфликта, начавшееся в первом десятилетии XXI века, уже привело к тому, что этот конфликт перерос в силовую фазу развития и достаточно динамично сползает к её вооруженному этапу: современная МО все больше напоминает обстановку, которая была в самый начальный период Первой и Второй мировых войн. Этот факт – так или иначе – признается все чаще и все большим количеством экспертов и политиков. По политическим причинам признать этот факт публично никто из крупных политиков в мире что пока не решается. Но это только «пока». Между тем «вползание» в войну де-факто происходит ежедневно и проявляется на множестве примеров: то поймают в Австрии американских десантников, которые едут «мелкими партиями» с оружием на Украину, то «обнаружат» концентрацию войск или военной техники, то передадут новые полномочия военному командованию НАТО.

Во многом этот процесс сползания к активным действиям имеет под собой идеологическую основу. Как справедливо заметила профессор Т. Шаклеина, в мире стала происходить (в XXI в.) «обратная идеологизация» международных отношений, которая выразилась в ужесточении либерально-моралистской догматики, абсолютизации опыта западных демократий»[5]. Эта «идеологизация», следует напомнить, произошло после заявленной еще А. Яковлевым в конце 80-х годов XX века в СССР «деидеологизации», продолжающейся во многом в российской политике и сегодня уже под лозунгами «прагматизма» и «разновекторности». Получается, что когда против России начата война, включающая самые крайние в т.ч. силовые формы идеологических акций, Россия продолжает «деидеологизироваться», отказываясь от собственной идеологии, т.е. фактически:

• отказывается от ресурса противодействия враждебным идеологическим акциям;
• отказывается от системного подхода к тем или иным проблемам, будь то финансы и экономика, либо социальная или военная область;
• отказываясь от идеологии как эффективной системы политического управления в условиях жесточайшего управленческого кризиса.

Между тем идеология, как система взглядов, нужна для того, чтобы, во-первых, адекватно и точно реагировать во всех областях жизнедеятельности государства всему российскому обществу, а не только властям, во-вторых, – правящей элите необходимо максимально точно представлять себе не только современное состояние МО и военно-политической обстановки (ВПО), но и иметь адекватные представления об их будущем развитии, что также невозможно без системы взглядов, т.е. идеологии.

Известный субъективизм в политике и общественных науках, который в России зашкаливает давно, должен – если всерьез добиваться эффективности в управлении – в минимальной степени влиять на точность и оперативности такого анализа, а тем более вести к ошибочным предположениям и выводам, которые, к сожалению, в последние десятилетия не раз проводили руководство СССР и России к неправильным действиям. Тем более, что такой субъективизм может объясняться и внешним влиянием, а именно давлением, подкупом, шантажом, что очень активно используется Западом в последние годы, который даже сделал эту политику публичной, официальной, назвав её «политикой санкций».

Поэтому, в данной работе авторы попытались совместить логико-теоретический (аналитический) и политико-идеологический, а также эмпирический (конкретный), методы исследования. Кроме того, они попытались также проанализировать влияние некоторых субъективных факторов на процесс формирования МО. Прежде всего, конечно же, таких субъективного фактора, как влияние различных групп правящей российской элиты, которое в последние годы нередко пересиливало влияние объективных реалий на формирование внешней политики.

В данной работе предпринимается попытка такого адекватного политико-идеологического анализа и прогноза международной и военно-политической обстановки, который остается, конечно же, достаточно субъективным именно в силу идеологизированности. В ней развиваются во многом те положения, которые были разработаны в 2012–2015 годы в Центре военно-политических исследований, созданном МГИМО-Университетом и корпорацией ВКО «Алмаз-Антей», в частности, в серии аналитических докладов, посвященных анализу МО и ВПО[6], а также в нескольких теоретических публикациях – работах, посвященных стратегическому прогнозированию внешней и оборонной политики[7]. Эти вопросы были рассмотрены также в отдельных специальных работах[8], с которыми можно познакомиться на сайте Центра ВПИ www.eurasian-defence.ru[9].

Предлагаемая работа является, как хочется верить, дальнейшим шагом в развитии предпринятых Центром усилий и может быть использована не только в академических и образовательных целях, но и для решения прикладных задач. Прежде всего если речь идет об эффективном долгосрочном внешнеполитическом и оборонном прогнозе и планировании, которое необходимо для плана социально-экономического развития, государственного оборонного заказа и других целей.

Основной тезис, который отстаивается в первой части работы, заключается в том, что достаточно быстрое изменение соотношения сил не в пользу западной ЛЧЦ в XXI веке неизбежно должно привести к пересмотру всех систем (финансово-экономических, военно-политических, гуманитарно-ценностных и иных), образующих МО в начале XXI века и находящихся под контролем США. Такой контроль со стороны США предполагает огромную выгоду для одной из ЛЧЦ, а именно, – западной, и заведомо несправедливое распределение мировых богатств и возможностей, чему, безусловно, угрожает неизбежное будущее изменение соотношения сил в мире. Это – одно из основополагающих известных положений общей теории политического процесса, которое Б. Поршнев сформулировал следующим образом: «Социально-экономические системы, наблюдаемые нами на «переднем крае» человечества, существуют и развиваются лишь благодаря всасыванию дополнительных богатств и плодов труда из всего остального мира и некоторой амортизации таким способом внутреннего антагонизма»[10].

В предлагаемой работе такое противоборство рассматривается не столько как противоборство различных социально-экономических систем, сколько как противоборство – вполне естественное для международных отношений – локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ), объединяющих различных субъектов МО как на экономической, военно-политической, так и социо-культурной основе. Причем именно цивилизационная основа все более и более становится основной для стран, входящих в западную ЛЧЦ, включая не только представителей американо-европейского, но и японского и азиатского этносов. Не случайно Б. Обама еще в самом начале своего президентства говорил об «общих ценностях, которые могли бы заложить основу нового политического согласия»[11]. Разумеется, в интересах Запада и конкретно США.

Это положение было позже им развито и конкретизировано в том числе в последних важнейших нормативных документах[12], которые, в свою очередь, стали основой для дальнейшей конкретизации политики уже отдельными министерствами и ведомствами[13]. В результате развития этого процесса можно констатировать, что к концу президентского срока Б. Обамы в США сформировалась стратегия военно-силового противоборства с другими ЛЧЦ за сохранение сложившихся к началу XXI века и очень выгодных для США финансово-экономических и военно-политических систем, которые к тому же времени получили окончательное международно-правовое оформление. В основе этой стратегии лежат политико-идеологические и ценностные положения западной ЛЧЦ, преимущественно США.

Иными словами неизбежное будущее перераспределение силы и влияния в мире будет встречать военно-силовое противоборство со стороны западной ЛЧЦ, представители которой не питают иллюзий и напрасных ожиданий относительно «всеобщего братства» на планете, а спокойно готовятся к вооруженному отстаиванию своих интересов. Эта – общепризнанная, даже банальная, главная закономерность мирового переустройства, о которой очень точно в свое время сказали профессора МГИМО(У): «Каждая система международных отношений существует до тех пор, пока закрепленное в ней соотношение (баланс) сил не противоречит новым историческим реалиям»[14]. Она, однако, отнюдь не считается объективной и не является общепризнанной в США и других ведущих странах, представляющих западную ЛЧЦ, где полагаю, что с помощью военной силы эту ситуацию можно исправить. Они, вне всякого сомнения, попытаются предотвратить изменение существующих норм и правил в мире, в том числе используя для этого весь спектр силовых и даже военных средств. Что, собственно говоря, уже подтверждается политической практикой.

Поэтому эволюция всей системы МО в XXI веке вероятнее всего будет развиваться по одному (или периодически сменяющему друг друга) из двух вариантов наиболее вероятного из всех возможных сценариев развития МО, который авторы назвали сценарием «Глобального военно-силового противоборства локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ)» – «пессимистическому» (или «реалистическому»). Оба варианта этого сценария предусматривают неизбежное применение вооруженного насилия на различных ТВД[15] и в глобальном масштабе. Вся разница в скорости развития того или иного варианта. В одном случае – «пессимистическом варианте» – такой сценарий может развиваться очень быстро, как в 2013–2015 годы. В другом случае – медленнее, как в 2008–2013 годы. Более того, по нашему мнению, оба варианта такого сценария попеременно уже реализуется в форме системной сетецентрической войны, начиная с 2008 года[16], в зависимости от внешних условий и внутриполитических обстоятельств.

Очень важно сформулировать политико-идеологическое отношение к этой реальности, которое может ее признавать, либо отрицать, либо признавать с оговорками. В России и в мире сформировались различные силы и слои «относящиеся к этой реальности субъективно по-разному. Авторы полагают, что сценарий усиления военно-силового противоборства с различными ЛЧЦ не только разработан и предусмотрен, но и фактически начат реализовываться США с 2008 года. Прежде всего по отношению к тем ЛЧЦ, как российская, которые попытались публично заявить и практически сделать пусть незначительные, некоторые (особенно публичные) шаги в политике, угрожающие сложившейся системе МО, находящейся под контролем западной ЛЧЦ. Очевидно, что такие попытки в той или иной степенипредпринимались исламской, российской, китайской и латиноамериканской ЛЧЦ в разное время и с разной интенсивностью.

При этом важно подчеркнуть, что угрозы сложившимся в XX веке прозападным и существующим в XXI веке системам и необходимость резкого противодействия нарождающимся для них угрозам видятся в западной ЛЧЦ во всех аспектах – от финансово-экономических и военно-политических до культурно-гуманитарных, образовательных, спортивных и пр. Легко заметить, например, немедленную реакцию Запада в любой области. Если появляются попытки оспорить право Запада контролировать ситуацию. Соответственно западная ЛЧЦ публично декларирует и готова в действительности, реально, всеми силами защищать свое «право» контролировать ситуацию во всех областях человеческой деятельности в мире и принуждать другие ЛЧЦ и нации признавать это право – от спортивных состязаний до защиты ЛГБ-сообществ.

На практике это выражено прежде всего в противодействии западной ЛЧЦ как попыткам угрожать господству доллара в качестве единой мировой расчетной единице и сложившейся системе военно-политических союзов, так и признанию однополых браков и проведению Олимпийских игр и чемпионатов по футболу в странах, «не соблюдающих нормы международного права», т.е. отказывающихся подчиниться контролю западной ЛЧЦ в существующей системе международных отношений.

Выбор главных политических противников западной ЛЧЦ объясняется прежде всего их публичным политическим отказом признать право западной ЛЧЦ на такой глобальной цивилизационный контроль, попыткой публично «поставить под сомнение» само право Запада формулировать систему ценностей и международные нормы.

Именно поэтому в первые два десятилетия XX века в качестве основных объектов военно-силового противоборства Соединенными Штатами были выдвинуты мусульманские государства, представляющие наиболее самостоятельную часть мусульманской ЛЧЦ – Иран, Ирак, Египет, Ливия, Судан, Йемен, Афганистан и др., против которых была развернута системная сетецентрическая война, включающая информационную войну, экономические санкции, гуманитарные, антиправительственные выступления, наконец, прямую военную интервенцию[17].

Другой приоритетный объект для военно-силового противоборства – российская ЛЧЦ, которая в конце первого десятилетия публично «посмела» поставить под сомнение как справедливость существующего мироустройства, так и права США контролировать сложившиеся под их контролем системы. Особенное беспокойство у США и их союзников вызвало то, что Россия не только практическими действиями в мире ставила под сомнение это право, но и публично, даже демонстративно его последовательно и настойчиво оспаривало, подчеркивая приоритет национального суверенитета, что в итоге было закреплено в июле 2015 года решением Конституционного суда России.

По мере изменения соотношения сил и усиления формирующихся новых центров силы, не согласных со сложившейся однополярной моделью мироустройства, прежде всего КНР, РФ, Индии, Бразилии и ряда других стран, будет усиливаться и военно-силовое противоборство западной ЛЧЦ с другими ЛЧЦ и странами. Представляется, что это и дальше будет происходить в соответствии с определенными приоритетами и с помощью различных стратегий. Так, очевидно, чтопо отношению к мусульманской ЛЧЦ будет применяться стратегия «управляемого хаоса» – создания очагов внутренних и внешних конфликтов, в которых будут участвовать преимущественно сами мусульманские страны. Это позволит западной ЛЧЦ не только разобщить и противопоставить, и, в конечном счете, ослабить мусульманскую ЛЧЦ, но и сохранить на ее территории сложившуюся систему финансово-экономических и военно-политических отношений, выгодных западной ЛЧЦ.

По отношению к другому политическому приоритету – российской ЛЧЦ – предполагается, что будет продолжено начатое в 2008 году достаточно быстрое, но постепенное усиление системного силового противоборства с включением в него «по нарастающей» степени все большего потенциала  и элементов собственно военной силы. Важно понимать, что реальное фактическое применение военной силы, будет, во-первых, политически не признаваться, во-вторых, не демонстрироваться, а, в-третьих, контролироваться с тем, чтобы на каждой ступени военной эскалации инициатива развития или остановки оставалась за США. Это означает, что весь период с 2015 по 2021 году силовое и военное давление на РФ будет развиваться по нарастающей, включая в свою орбиту не только все элементы межгосударственных, общественных и межцивилизационных отношений – от торговли и спорта до культурных обменов, – но и скрытые, а постепенно и явные инструменты вооруженного насилия.

При этом также важно выделить два основных стратегических направления в развитии сценария западной ЛЧЦ «Глобального военно-силового противоборства» применительно к России, которые являются не только географически, геополитически и социо-культурно и экономически, но и военно-политически аргументированы. Это, во-первых, формирование крайне негативного и враждебного регионального сценария развития МО в Европе на базе усиления конфликта на Украине и активизации деятельности союзников США по НАТО, что уже нашло свое явное подтверждение и обоснование.

Во-вторых, – о чем говорят значительно меньше и реже – создание аналогичного враждебного регионального сценария развития МО на базе бывших азиатских советских республик – сначала в Таджикистане, Киргизии и Узбекистане, а затем – на втором, самом важном этапе – в Казахстане. Главная цель развития этого сценария заключается в том, чтобы создать на южной границе России угрозу не только Западной Сибири, Южному Уралу и Поволжью, но и территориальной целостности всей России, возможности в конечном счете «раздела» ее на европейскую и азиатскую часть, а в итоге – ликвидации самой страны и раздела нации на отдельные общности по примеру Украины и Беларуссии.

Политико-идеологические и мировоззренческо-цивилизационные аспекты анализа и прогноза развития МО и конкретных сценариев имеют очень важные значения, ибо они лежат в основе как логико-теоретического, так и конкретно-эмпирического исследований, взаимно дополняющих друг друга. Без них, как и без логико-теоретических положений, анализ и прогноз развития МО и ВПО превращается в простой набор эмпирических данных, подобранных достаточно субъективно и нередко противоречащих друг другу. «Прагматизм», как метод, в данном случае означает простое отсутствие внятной политической, а  не только идеологической концепции.

И, наоборот, достаточно точный стратегический прогноз развития МО и ВПО в мире вполне возможен при условии правильного выбора политико-идеологических, мировоззренческих и логико-теоретических основ, на базе которых можно создать динамическую модель, иллюстрирующую современное и будущее состояние развития наиболее вероятного сценария МО и её составной части – ВПО[18], что лишает руководство понимания системности политического процесса, «топит» его в деталях.

Учитывая, что современные информационно-технологические возможности позволяют обрабатывать огромное количество параметров в кратчайшие сроки (одна из действующих отечественных систем, созданных в ВКО «Алмаз-Антей», например, позволяет одновременно мониторить состояние более 50 000 объектов, находящихся в космосе и атмосфере, со скоростью 1015), можно допустить возможность создания такой модели развития МО, в которой учитывались бы все основные количественного и качественные факторы и тенденции. Поэтому решение задачи эффективного прогноза развития МО зависит не столько от технических возможностей и ПО, а от построения адекватной реалиям логико-теоретической модели системы МО, учитывающей большинство наиболее важных тенденций, факторов и показателей.

Но такой положительный объективный анализ – следует подчеркнуть – будет полезен только в том случае, если его результаты и рекомендации будут использованы правящей элитой, а не игнорироваться ею, как случалось почти всегда в 1980-е – 1990-е годы и порой происходит сегодня. Качество принимаемых решений и их исполнение, т.е. эффективность управления (которые, как общепризнано, в России остаются на очень низком уровне) зависят не только от научной проработки экспертов, но и от личных качеств представителей самой правящей элиты.

Экспертные заключения могут играть определенную роль в повышении качества управления, но для этого необходимо, чтобы процесс принятия политических решений исходил из обязательности учета объективных данных исследований, анализа и прогноза (даже если в конечном счете принимаемые решения и противоречат этим рекомендациям), а не игнорирования изначально научных рекомендаций.

Процесс работы над темой анализа, прогноза и стратегического планирования развития МО происходил именно таким способом: готовилась сери докладов, затем – более детальная и объемная публикация, наконец, окончательный вариант, имеющий практическую направленность. Алгоритм этот очень похож на алгоритм работы британского Центра по исследованию глобальных стратегических тенденций, которые в последние годы выпустил пять фундаментальных докладов, включая последний «Глобальные стратегические тренды – до 2045 года»[19]. Этот процесс у экспертов ЦВПИ занял 4 года и вылился в серию опубликованных докладов и книг, насчитывающую почти 20 наименований. Боюсь, что и эта работа не станет окончательной.

Авторы, как всегда, наивно надеются, что их рассуждения окажутся полезными для тех, кто принимает политические решения. Так в конечном счете нередко и происходит, но через длительное время, когда актуальность таких решений, к сожалению, снижается. Вот почему мы надеемся и полагаем, что эта серия работ найдет своего читателя среди той оставшейся в абсолютном меньшинстве публике, которая еще что-то читает и что-то думает.

[1] Сокращения и аббревиатуры даны по: Подберезкин А.И. Сборник сокращений по международной, политической, социально-экономической и военно-политической тематике. – М.: МГИМИО-Университет, 2013. 239 с.

[2] Симония Н.А. Избранное. – М.: МГИМО-Университет, 2012. С. 679.

[3] Нарышкин С.Е. Вступительное слово // Подберезкин А.И., Султанов Р.Ш., Харкевич М.В. [и др.]. Долгосрочное прогнозирование сценариев развития стратегической обстановки, войн и военных конфликтов в XXI веке: аналитич. доклад. – М.: МГИМО-Университет, 2014. С. 3.

[4] Сокращения и аббревиатуры даны по: Подберезкин А.И. Сборник сокращений по международной, политической, социально-экономической и военно-политической тематике. – М.: МГИМИО-Университет, 2013. 239 с.

[5] Введение в прикладной анализ международных ситуаций / под ред. Т.А. Шаклеиной. – М.: «Аспект-Пресс», 2014. С. 35.

[6] Долгосрочное прогнозирование развития международной обстановки: аналитич. доклад / А.И. Подберезикн [и др.] – М. : МГИМО-Университет, 2014

[7] Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики: монография: в 2 т. / под ред. А.И. Подберезкина. – М. : МГИМО-Университет, 2015.

[8] Подберезкин А.И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – 169 с.

[9] Подберезкин А.И. Вероятный сценарий развития международной обстановки после 2021 года. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – 325 с.

[10] Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории (проблемы палеопсихологии): науч. ред. О. Т. Вите. СПб. : Алетейя, 2007. С. 25.

[11] Обама Б. Дерзость надежды. Мысли о возрождении американской мечты. СПб : «Азбука-классика». 2008. С. 14.

[12] National Security Strategy. Wash.: The White House. February. 2015. – P. 29.

[13] The National Military Strategy of the United States of America. June. 2015. Wash. : DOD, 2015.  P. 17.

[14] Сидоров А.Ю., Клейменова Н.Е. История международных отношений. 1918–1939 гг. – М.: ЗАО Центрополиграф, 2006. С. 21.

[15] Подберезкин А.И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. – М.: МГИМО-Университет, 2015. С. 13–15.

[16] Подберезкин А.И. Вероятный сценарий развития международной обстановки после 2021 года. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – 325 с.

[17] Подберезкин А.И., Мунтян М.А., Харкевич М.В. Долгосрочное прогнозирование сценариев развития военно-политической обстановки: аналитич. доклад. – М.: МГИМО-Университет, 2014. 161 с.

[18] Подберезкин А.И., Султанов Р.Ш., Харкевич М.В. Военно-политические аспекты прогнозирования мирового развития: аналитич. доклад [и др.] М. : МГИМО-Университет, 2014. 167 с.

[19] Strategic Trends Programme Global Strategic Trends — Out to 2045. London, Ministry of Defence. 2015.

Материалы по теме

Метки: бывший СССР, война, идеология, Казахстан, Киргизия, Международные отношения, НАТО, Обама, Россия, США, Таджикистан, Узбекистан, элита

14. Прогнозирование в сфере международных отношений и проблемы комплексного анализа.

План 1.Сущность политического прогнозирования.. 2.Объективные основы политического прогнозирования. 3.Некоторые формы политического прогнозирования. I. Термин «прогноз» (от греческого «прогнозис») означает предвидение, предсказание. Прогнозирование – это разработка прогноза. Прогнозирование обычно понимают в широком и узком значении. В широком – это выработка вероятного суждения о состоянии какого-либо явления в будущем.В узком – это специальное научное исследование перспектив развития какого-либо явления, преимущественно с количественными оценками и с указанием более или менее определенных сроков изменения данного явления. По выражению Б.И.Краснова «в самом общем виде прогнозирование – это опережающее отражение действительности». Основная причина, побуждающая человека заниматься прогнозированием, состоит в том, что существуют явления, будущее которых он не знает, но они имеют важное значение для решений, принимаемых им сегодня. Поэтому он стремится проникнуть своим интеллектом в будущее. Каждый прогноз разрабатывается с целью избежать нежелательных результатов вероятного развития событий и ускорения вероятного развития в желательном направлении, а также с целью приспособиться к неизбежному. Поэтому прогнозирование как одна из форм научного предвидения находится в социальной сфере во взаимосвязи с целеполаганием, планированием, программированием, проектированием, управлением. Там же, где объекты неуправляемы, особенно в природе, имеет место безусловное предсказание с целью приспособить действия к ожидаемому состоянию объекта. Прогнозирование в социальной сфере как научное предсказание, предвидение будущего состояния объекта требует информации о прошлом и настоящем состоянии этого объекта, о тенденциях его развития. Но даже при наличии исходных данных мы не способны сделать прогноз, если не понимаем социальных и экономических взаимосвязей внутри процесса, объекта, явления. Поэтому прогнозирование должно основываться на определенной теории. Без теории оно будет простым собиранием информации и разных предположений. Прогнозирование не направлено на точность, прогнозирование связано с попыткой определения фактов соц-политического управления.

Прогнозирование практикуется во всех сферах жизни общества. Одним из его направлений является политическое прогнозирование, объектом которого выступает политика. Как известно, различают политику внутреннюю и внешнюю. Каждая из двух основных областей политики имеет свою специфику. Поэтому прогнозирование в области политики выступает в двух видах: внутриполитическое и внешнеполитическое. Для выявления сущности политического прогнозирования необходимо охарактеризовать его особенности, специфику. Эта специфика прежде всего проявляется в своеобразии объекта прогнозирования, а затем связанных с ним особенностях целей и задач разработки прогнозов, а также подхода к выбору методов прогнозирования. Вся информация, важная для политиков, делится на 5 групп:

1.фактографическая информация (сырые данные)

2. фактологическая – содержит в себе логическую цепочку, заложена определенная логика.

3. аналитическая информация – что это? что это значит?

4. прогностическая – близка к анализу, но этот анализ векторный, связан с решением вопросов соц-пол управления.

5. операциональная – содержит рекомендации по поводу желательности.

Для выработки пронозов и построения операциональной информации мы применяем прогностический метод.

Объект политического прогнозирования очень широкий и сложный по структуре. Поэтому понятие «политическое прогнозирование» означает многогранную и разноаспектную деятельность по проведению специальных научных исследований и разработке прогнозов многочисленных составляющих политики, в сфере их разносторонних взаимосвязей и взаимодействий, а также в области взаимосвязей с другими сферами жизнедеятельности общества: экономической, социальной, духовной. Политические прогнозы разрабатываются с целью повысить эффективность и результативность принимаемых решений, избежать нежелательного направления развития событий в различных областях политической жизни и на участках воздействия политики на экономику, социальную и духовную сферы. В целом в рассматриваемой сфере важнейшей задачей прогнозирования считается выявление перспективных политических проблем и наилучших путей их решения в интересах оптимизации управления политическими процессами, а также предвидение тех или иных политических событий, как желательных, так и нежелательных. Типологизация политических прогнозов строится на различных критериях в зависимости от цели, задач, объектов, характера периода упреждения, методов и других факторов. На основе проблемно-целевого критерия, то есть в зависимости от того, для чего разрабатывается прогноз, различают прогнозы поисковые и нормативные. По периоду упреждения – промежутку времени, на который рассчитан прогноз – различают оперативные (до 1 месяца), краткосрочные (до 1 года), среднесрочные (обычно до 5 лет), долгосрочные (до 15-20 лет) и дальносрочные (за пределами долгосрочных). (к содержанию) II. Каждый, кто разрабатывает научные прогнозы и применяет их в практической политике, так или иначе, вольно или невольно руководствуется принципом познаваемости действительности. Следовательно, методологической основой прогнозирования служит материалистическая гносеология. Объективная основа прогнозирования политических событий состоит в том, что их будущее заключено в настоящем, но только в возможности. Поэтому научные прогнозы политических событий, явлений и процессов — это осмысленные, осознанные возможности развития политической жизни общества, взятые в их теоретической обоснованности. Возможность существует объективно в самой действительности как скрытая тенденция ее дальнейшего развития. Поэтому иного пути для прогнозирования будущего нет, кроме познания возможностей, тенденций, заключенные в настоящем состоянии политической системы. Таким образом, научный прогноз раскрывает будущее политическое событие как нечто объективно обусловленное предыдущим ходом вещей, то есть нечто детерминированное, предопределенное законами развития и функционирования политической системы. Обычно считается, что за новыми явлениями, фактами и процессами развития настоящего стоит будущее, что в них имеется будущее. Однако утверждать это с достоверностью можно лишь с учетом действия вскрытых наукой законов развития объектов политического прогноза. Иначе говоря, важнейшей основой прогнозирования является действие объективных законов определенной области действительности, в данном случае политической. Политическая жизнь представляет собой одну из сфер жизнедеятельности людей, общества. И ей так же, как и другим сферам, присущи существенные, устойчивые, повторяющиеся и необходимые связи и отношения, то есть объективные закономерности. Законы, действующие в социально-политической области, проявляются как тенденции или возможности, которые не всегда превращаются в действительность. Это, естественно, затрудняет разработку политических прогнозов. Объективной основой прогнозирования является и системное строение политической сферы общества. Любая система – это совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, образующих определенную целостность, единство. Свойства системы не сводятся к сумме свойств ее компонентов. Система активно воздействует на свои компоненты и преобразует их сообразно собственной природе. В то же время изменение каких-то элементов может привести к определенному изменению всей системы. Система иерархична по своей сущности: каждый ее элемент в свою очередь может рассматриваться как система, а сама исследуемая система представляет лишь один из компонентов более широкой системы. Все это необходимо учитывать при постановке целей и задач прогнозирования в рамках функционирования и развития политической системы, при разработке прогнозов и их использовании в практической политике. (к содержанию) III. Практика прогнозирования и ее теоретическое осмысление показали, что при осуществлении этой деятельности необходимо руководствоваться определенными принципами. Важнейшими из них являются принципы альтернативности и верификации. Принцип альтернативности в данном случае означает, что при разработке прогноза должны быть предусмотрены, обоснованы все вероятные направления развития объекта, разные варианты превращения имеющейся возможности в действительность. Принцип верификации (проверяемости) означает, что прогноз должен содержать в себе возможность его подтверждения или опровержения. Прогноз, который не может быть ни подтвержден, ни опровергнут, бесполезен. Верификация – это эмпирическая проверка теоретических положений путем сопоставления их с наблюдаемыми объектами. В настоящее время политическое прогнозирование располагает целым рядом методов. Среди них – экстраполяция, моделирование, экспертиза, коллективная генерация идей, построение сценариев, прогнозные графы, а также другие группы методов. Каждая группа содержит несколько способов разработки прогнозов. Некоторые политологи подразделяют методы политического прогнозирования на объективные и спекулятивные. Объективные – это такие методы, которые основываются на существующих, установленных опытом тенденциях. В данном случае и решение принимается на этой же основе. К таким методам относятся экстраполяция, моделирование, экспертиза и некоторые другие. Спекулятивные – это такие методы, которые основываются на интуитивных рассуждениях, на осмыслении оснований науки и культуры. К подобным методам относятся коллективная генерация идей («мозговая атака»), написание сценариев, прогнозные графы и многие другие. Группы методов. 1. Одним из важнейших способов современного социально-экономического и политического прогнозирования является экстраполяция. Ее сущность заключается в том, что достоверные выводы по одной части какого-либо явления распространяются на другую часть, на явление в целом, на будущее данного явления. Экстраполяция – это ведущий метод прогнозирования будущего на основе существующих, действующих в настоящем тенденций. 2. Моделирование – это метод исследования объектов познания, то есть явлений, процессов, систем, на их моделях. Возможность моделирования, то есть переноса результатов, полученных в ходе построения и исследования модели, на оригинал, основана на том, что модель в определенном смысле отображает, воспроизводит, моделирует какие-либо его стороны. Прогнозирование методом моделирования базируется на том, что модель имеет теоретическую основу. При отсутствии теории, которая послужила бы основой для разработки предположения о будущих отношениях, одной информации о настоящем для этого недостаточно. 3. Из числа спекулятивных методов рассмотрим брейнсторминг, то есть метод внезапных идей (по отечественной терминологии «мозговая атака»). Первая ступень брейнсторминга – это генерация большого количества идеей в небольшой период времени и в небольшой группе (5-12 человек). На данной ступени не делается оценки или комментариев насчет осуществимости этих идей, что могло бы привести к преждевременному отрицанию. После того, как эта творческая стадия завершена, идеи объединяются и оцениваются, создаются дополнительные возможности к вариантам вероятных событий, затем наиболее важные прогностические идеи выделяются.

4. Дельфийский метод – метод последовательной корректируемой экспертной оценки. Выделяется группа экспертов по определенной исследовательской теме, а дальше каждый эксперт либо отвечает на ряд вопросов, затем их оценки сводятся к общему заключению. Потом экспертам возвращаются 2 положения: общее заключение и скорректированный прогноз.

5. Системный подход – привязан к задачам аналитики.

М.А. Хрусталев «Системное моделирование международных отношений».

Опираясь на сконструированную таким образом теоретическую модель, М.А. Хрусталев анализирует реальные процессы, характерные для современного этапа мирового развития. Системное моделирование дает науке о международных отношениях те возможности теоретического экспериментирования, которых она в его отсутствие практически лишена. Оно дает также возможность комплексного применения прикладных методов и техник анализа в самом разнообразном их сочетании, расширяя тем самым перспективы исследований и их практической пользы для объяснения и прогнозирования международных отношений и мировой политики.

Международные отношения MA

«Изучение международных отношений» дает вам возможность адаптироваться к меняющимся международным, национальным и региональным реалиям после 11 сентября. Последствия событий 11 сентября для безопасности и влияние глобальных событий на повседневную жизнь как никогда прежде присутствуют в общественном сознании. В этом курсе изучаются актуальные актуальные вопросы, в том числе:

• распространение ядерного оружия
• международная преступность и терроризм
• Израиль и Палестина
• Западная интервенция и гражданская война в Ираке

International Relations развивает ваше критическое понимание, концептуальное понимание, методы исследования и способы применения своих знаний.Ваша степень магистра предоставит вам соответствующий набор интеллектуальных навыков, которые позволят вам прийти к более информированным и эффективным выводам в «постоянно меняющемся» глобальном контексте.

Наша цель — дополнить ваши существующие знания и развить вашу первую степень, предоставляя вам возможности для передачи и специальную область знаний. Этот курс предоставляет вам уникальную возможность учиться на очень высоком уровне для получения степени магистра, имеющей глобальное значение, независимо от того, изучали ли вы этот предмет ранее или нет.

MA предлагает выпускникам прекрасную возможность развить понимание международных отношений как теоретически, так и на основе собственного или чужого опыта.

Методы обучения

Наша магистра международных отношений присуждается после завершения сочетания преподаваемых курсов и исследовательской программы. MA длится не менее одного года при очном обучении и два года при неполном рабочем дне. Мы также предлагаем продвинутые краткосрочные курсы, которые приводят к получению сертификатов об окончании высшего образования и дипломов о высшем образовании в области международных отношений.

Мы понимаем, что некоторые студенты могут предпочесть обучение поэтапно — если позволяют средства или время. Вот почему мы предоставляем именованный сертификат о последипломном образовании и именованный диплом о последипломном образовании. Диплом о высшем образовании в области международных отношений можно получить, если вы успешно набрали 120 баллов CATS, но не завершили диссертацию 60 CATS. В качестве альтернативы есть возможность получить сертификат последипломного образования в области международных отношений, успешно набрав 60 баллов CATS, включая 40 CATS по теории IR, но исключая 20 CATS по методологии / исследованиям и 60 CATS-модуль диссертации.

Все это дает вам дополнительную гибкость при выборе или отказе от вознаграждения в зависимости от ваших индивидуальных потребностей. Это также позволяет вам завершить учебу в сроки, соответствующие вашим потребностям. Мы предлагаем несколько точек входа (февраль и сентябрь) в течение одного или двух лет, чтобы дать вам дополнительную гибкость.

Оценки

Вы будете изучать ряд курсовых работ и своей диссертации. Методы оценки по этому курсу включают эссе, обзоры литературы, презентации и отчеты об исследованиях.В зависимости от вашего выбора, вы можете пройти этот курс без экзаменов. Вся курсовая работа отражает высокий уровень интеллектуальных требований, связанных с преподаваемым магистромом, и направлена ​​на развитие ряда устных и письменных навыков. Вы должны быть готовы посвятить себя основательному чтению и размышлениям для успешного завершения магистратуры. Лекции и преподавание под руководством наставника по этому курсу предоставляют вам обзор основных теорий и тем, но семинары и практикумы — это то место, где ваше обучение консолидируется, иллюстрируется и помещается в контекст.

,

Влияние пандемии коронавируса на мировую экономику — статистика и факты

Экономический ущерб, нанесенный пандемией COVID-19, во многом вызван падением спроса, а это означает, что нет потребителей, которые могли бы покупать товары и услуги, доступные в мировой экономике. Эту динамику можно четко увидеть в сильно пострадавших отраслях, таких как путешествия и туризм. Чтобы замедлить распространение вируса, страны ввели ограничения на поездки, а это означает, что многие люди не могут покупать авиабилеты для отпуска или деловых поездок.Это сокращение потребительского спроса приводит к тому, что авиакомпании теряют запланированную выручку, а это значит, что им необходимо сократить свои расходы за счет сокращения количества выполняемых рейсов. Без государственной помощи авиакомпаниям в конечном итоге придется сократить увольняемый персонал, чтобы еще больше сократить расходы. Та же динамика характерна и для других отраслей, например, с падением спроса на нефть и новые автомобили, поскольку ежедневные поездки на работу, общественные мероприятия и праздники больше не возможны. По мере того как компании начинают сокращать персонал, чтобы компенсировать потерянный доход, опасаются, что это создаст нисходящую экономическую спираль, когда эти новые безработные больше не смогут позволить себе покупать незатронутые товары и услуги.Чтобы использовать розничную торговлю в качестве примера, рост безработицы усугубит сокращение продаж, которое произошло из-за закрытия магазинов, что приведет к переходу кризиса в сегмент онлайн-торговли (который увеличивался на протяжении всего кризиса). Именно эта динамика побуждает экономистов задумываться о том, может ли пандемия COVID-19 привести к глобальной рецессии в масштабах Великой депрессии.

Несмотря на явную опасность, в которой находится мировая экономика, есть также основания надеяться, что этого худшего сценария удастся избежать.Правительства узнали из предыдущих кризисов, что последствиям спада, вызванного спросом, можно противодействовать с помощью государственных расходов. Следовательно, правительства многих стран увеличивают денежное обеспечение граждан и обеспечивают предприятиям доступ к средствам, необходимым для того, чтобы их персонал оставался занятым на протяжении всей пандемии. Кроме того, специфика этого кризиса означает, что некоторые секторы могут получить выгоду, например, электронная коммерция, розничная торговля продуктами питания и отрасль здравоохранения, обеспечивая хотя бы некоторый экономический рост для компенсации ущерба.Наконец, есть тот факт, что кризис может иметь четкую дату окончания, когда все ограничения на передвижение могут быть сняты (например, когда будет разработана вакцина). В совокупности это означает, что, по крайней мере, глобальная экономика может испытать резкий подъем после завершения пандемии. Есть еще много переменных, которые могут повлиять на такое восстановление экономики — например, сокращение предложения товаров и услуг для удовлетворения более низкого спроса может вызвать среднесрочный дефицит и рост цен, — но есть некоторые причины полагать, что при правильном сочетании При надлежащей реакции правительства и удаче некоторые из наиболее апокалиптических предсказаний могут не сбыться.

Этот текст содержит общую информацию. Statista не предполагает ответственность за полноту или правильность предоставленной информации. Из-за различных циклов обновления статистика может отображаться более актуальной. данные, чем указано в тексте.

.

Магистр международных отношений

Если вы изучаете варианты сужения своего фокуса на международных отношениях, есть много причин, чтобы подумать о том, чтобы сосредоточиться на европейских исследованиях. Будучи основным партнером США во многих областях, Европа как регион и Европейский Союз в частности разделяют многие общие интересы в области безопасности и экономики.

В целом, отношения США с Европой рассматриваются как с точки зрения наших отношений с отдельными странами, так и с точки зрения наших отношений с межправительственным ЕС.

Что такое Европейский Союз?

• ЕС состоит из независимых государств, имеющих свою собственную форму правления
• По вопросам, представляющим общий интерес, эти страны передают определенную часть своего суверенитета общему институту
• Решения по этим вопросам принимаются на основании договоров, подписанных всеми членами ЕС.

Кто может присоединиться к ЕС?

• Страны со стабильным демократическим правительством
• Страны, соблюдающие законность
• Страны, уважающие права меньшинств
• Страны с функционирующей рыночной экономикой
• Страны, демонстрирующие способность принимать и применять законы и постановления ЕС

Почему U.С. — Отношения с ЕС так важны:

• 28 из 50 стран Европы входят в Европейский Союз
• ЕС и США составляют лишь 12% населения мира, но почти 50% мирового ВВП
• ЕС представляет собой крупнейший торговый блок в мире и главный торговый партнер США по товарам и услугам
• На ЕС и США вместе приходится 80% официальной помощи развитию, предоставляемой во всем мире
• Цели ЕС в области климата и энергетики опережают цели любого другого региона мира
• ЕС получил Нобелевскую премию мира 2012 года за шесть десятилетий активного продвижения в областях мира, примирения, демократии и прав человека; они, как правило, отстаивают многие из тех же политических и гуманитарных идеалов, что и в США.С.

А как насчет всех остальных?

22 страны, не входящие в ЕС, относятся к США на индивидуальной основе. Отношения с США и этими странами варьируются от отличных до сложных.

Некоторые из этих стран находятся в процессе подачи заявления в ЕС, в то время как другие предпочитают не присоединяться.

Вызовы, стоящие перед отношениями США и Европы

Во второй половине 2010-х годов U.С. — Отношения с Европой:

• Текущие вопросы о причастности России к влиянию на политическую систему США, а также об их вмешательстве в другие страны продолжают обострять отношения между США и Россией.
• Охлаждение американо-германских отношений требует мудрости и такта в нашем движении вперед.
• Выход США из Парижского соглашения по климату охладил отношения США и ЕС, одновременно создав разногласия внутри США
• Brexit оставил после себя финансовые проблемы и политическую неразбериху, создав неопределенность в отношении следующих шагов для многих стран, связанных с Великобританией и ЕС.
• Смена администрации в США бросила НАТО в тупик.

Ваша роль в отношениях между США и Европой

Как видите, возможностей и проблем, стоящих перед отношениями между США и Европой, предостаточно. Независимо от того, решите ли вы сосредоточиться на конкретной стране и / или языковой группе или сосредоточиться на ЕС, ваши исследования поставят вас прямо в центр основных текущих изменений и роста во многих областях: экономика, окружающая среда, права человека, национальная безопасность. , и глобальная стабильность.

Как мне стать специалистом по отношениям между США и Европой?

Если все, что вы прочитали выше, вас волнует или, может быть, ваше внимание привлек какой-то один сегмент отношений США и Европы, вам необходимо предпринять определенные шаги, чтобы подготовиться к соответствующей карьере. Читая шаги, помните, что тщательность, с которой вы планируете свой путь, может повлиять на то, как далеко вы продвинетесь в своей карьере.

Шаг 1. Составьте список своих главных интересов

От работы в сфере национальной безопасности до сотрудничества по экологическим инициативам или решения вопросов торговли и инфляции — основные области европейских отношений изобилуют.

Чтобы помочь вам найти общее направление, к которому нужно стремиться, попробуйте следующее:

• Перечислите все ваши природные таланты, интересы и области, в которых вас склонны одобрять другие.
• Прочтите множество описаний должностей, перечисленных на нашем сайте, и обратите внимание на те, которые подходят вашему списку.
• Также отметьте работы, в которых вы не уверены, что у вас есть талант, но которые вызывают у вас азарт.
• Поищите сходство среди перечисленных вами вакансий. Обычно они требуют путешествий? Знание экономики? Исследовательская работа? Способность относиться к делу дипломатично и тактично? Обратите внимание на эти сходства.
• После того, как вы выполнили эти шаги, вполне вероятно, что некоторые виды работ окажутся в верхней части списка. Обратите внимание на эти типы, чтобы подготовиться к следующему шагу.

Шаг 2. Изучите предложения школьных курсов

Да, мы знаем, что было бы так весело поступить в колледж рядом с пляжем или в горах, или в большом и диком городе, где происходит все действие. Но повлияет ли это на траекторию вашей карьеры по окончании учебы? Возможно нет.

Однако на вас повлияет то, насколько хорошо вы подготовлены к той работе, которую хотите. Важной частью этой подготовки является прохождение курсов, которые дадут вам прочную основу для старта.

Большинство школ предлагают краткий перечень обязательных и факультативных курсов, предлагаемых для каждой специальности на их веб-сайтах. Если интересующая вас школа не предлагает этого, не бойтесь связаться с ними и попросить информацию.

Ниже приведены лишь некоторые из курсов, предлагаемых студентам, изучающим международные отношения с упором на европейские исследования, по тематическим направлениям (обратите внимание, что некоторые области имеют значительное совпадение, но курсы упоминаются только один раз):

Бизнес и экономика

• Управление бизнесом в развивающихся странах
• Международный банк
• Деловое право
• Бизнес-динамика в Евразии
• Экономика коррупции

Связь / СМИ

• Глобальные и международные коммуникации
• Освещение конфликтов: мир, война и СМИ
• Культурные аспекты международного бизнеса
• Политика данных
• Визуальная антропология в кино и медиа
• Политическая коммуникация
• СМИ, политика и пропаганда

Культура, население и язык

• Различные языковые опции
• Французская литература
• Русская проза
• Просвещение Испания
• Обычная жизнь: социальная история повседневности в Европе раннего Нового времени
• Религия и политика: сравнение Европы с США.С.
• Восточноевропейская еврейская литература
• Африканская диаспора

Девелопмент

• Население и развитие мира
• Беженцы в 21 веке
• Устойчивое развитие
• Экономика развития

Окружающая среда

• Энергетические ресурсы Каспийского моря
• Энергия в Европе: безопасность, трансформация, управление
• Глобальное изменение климата
• Окружающая среда и общество

Международные отношения, история и политика

• Международные отношения с ЕС
• Модернизация, Империализм, Глобализация
• История Восточной Европы
• Британский империализм
• Турецкая политика и общество
• Украина и Грузия: между Россией и Западом
• История и политика Кавказа
• Национализм в России и Евразии
• Закон и беспорядок от социализма к постсоциализму
• Разрешение конфликтов в бывшем СССР
• Политика европейской безопасности
• Иммиграция и европейская политика

Право, дипломатия и глобальное управление

• Религия и политика
• Международное право
• Закон и политика в области изменения климата
• Закон об устойчивом развитии
• Международный закон о правах человека

Безопасность и конфликт

• Проблемы безопасности в России и Евразии
• Наука, технологии и национальная безопасность
• Центральная Азия: политика безопасности, общество
• Нетрадиционные проблемы безопасности
• Киберпространство и международная безопасность
• Торговля наркотиками и война с наркотиками
• Этническое политическое насилие

Социальная справедливость

• Гендер и сексуальность в мировой истории
• Этика в мировых религиях
• Глобальное правосудие
• Женщины и мировая политика
• Политика ислама и гендер
• Глобализация и социальные изменения

Теперь ваша цель — просмотреть свой список карьерных интересов и сравнить его с предлагаемыми курсами в различных школах.В некоторых школах есть программы, которые в значительной степени ориентированы на вопросы дипломатии, безопасности и политики. Другие могут быть более сосредоточены на вопросах культуры, языка и развития.

Шаг 3. Сравните типы программ

Вы можете не знать, что существует широкий выбор типов программ, из которых вы можете выбирать. В одних вы выйдете из школы через год, а в других вы будете учиться в школе от 7 до 9 лет, в зависимости от того, сколько вам нужно работать, чтобы пополнить свой доход. Ниже приведены наиболее распространенные варианты программ, с которыми вы столкнетесь, и их понимание поможет вам сузить выбор школы.

• Вариант сертификации: Если у вас уже есть степень магистра международных отношений и вы просто хотите добавить сертификат по европейским исследованиям, это вариант для вас. Программы сертификации обычно рассчитаны на 12-18 месяцев и сосредоточены на основных курсах, связанных с европейскими исследованиями.
• Единая степень с европейскими исследованиями Концентрация: С помощью этой опции вы выбираете степень по международным отношениям, но также выбираете основные классы, связанные с европейскими исследованиями, в качестве факультативов.Этот вариант обычно занимает 2-2,5 года.
• Вариант двойного диплома: С двойным дипломом вы одновременно берете основные классы по двум отдельным программам: международные отношения и европейские исследования. Этот вариант займет меньше времени, чем получение двух степеней по отдельности, обычно это занимает 2-3 года.
• Вариант с двумя степенями: Если вы готовы потратить немного больше времени, вы можете получить две полные степени: одну по международным отношениям и одну по европейским исследованиям.Это может занять от 2,5 до 4 лет и, как правило, будет стоить значительно дороже, чем любой из предыдущих вариантов.
• Вариант комбинированной степени: Последний вариант предназначен для тех, кто хочет продолжить обучение в докторантуре. При выборе этого варианта вы получаете степень магистра в одной программе, а затем продолжаете получать докторскую степень по другой, сохраняя при этом своего рода двойную направленность. Так, например, вы можете получить степень магистра международных отношений, а затем получить степень доктора европейских исследований.Однако ваше докторское исследование будет сосредоточено на вопросах, непосредственно связанных с пересечением некоторых вопросов международных и европейских исследований.

Шаг 4. Применяйте так, как хотите

Итак, вы немного сузили круг вопросов до предпочитаемых вами областей обучения и типов программ. Возможно, у вас даже будет лучшая школа, в которую вы действительно, очень, очень надеетесь попасть.

К сожалению, может быть довольно длинная очередь других учеников, надеющихся поступить в ту же школу. Итак, что нужно сделать?

Прикройте свои базы.Выберите 5-8 школ, в которых вы были бы рады учиться, а затем относитесь к процессу подачи заявления в каждой из них так, как если бы он был самым важным.

В среднем ученик поступает в 3-8 школ, но если у вас нет довольно хороших оценок и личного опыта (а отличный не означает средний академический балл 3.8 плюс семестр за границей), вам нужно быть готовым к тому, что у вас может не получиться сделайте свой лучший выбор. Но… ты мог бы. Так что вы также не хотите, чтобы вы не исключались из конкурса в ту лучшую школу, о которой мечтаете.

Последние мысли: хорошо округленные получают работу

Знаете ли вы, что некоторые государственные учреждения специально пытаются нанимать сотрудников из множества «известных» и «малоизвестных» школ? Мало того, снова и снова те, кто выходит на рынок труда в этой области, обнаруживают, что ваша курсовая работа и школа — только один аспект того, что делает вас конкурентоспособным. Многие организации внимательно следят за тем, как вы проводите время в школе. Искали ли вы возможности роста за пределами классной комнаты? Вы продемонстрировали страсть к этой области? Некоторые дополнительные области, которые помогут вам выделиться, включают:

• Стажировка
• Опыт обучения за рубежом
• Стипендии для выпускников
• Расширенные языковые навыки
• Участие в родственных национальных ассоциациях

Так что, может быть, вы не попали в школу , которую выбрали лучше всего, где была эта невероятная программа социальной справедливости.Найдите способ сделать социальную справедливость центром вашей стажировки. Предложите стать волонтером в программе, направленной на решение проблем правосудия за рубежом. Выберите связанную тему для вашего замкового камня. Покажите потенциальным работодателям, что вы приложили немало усилий, чтобы узнать как можно больше, используя имеющиеся ресурсы.

Хотя может возникнуть соблазн пойти на оплачиваемую летнюю работу вместо неоплачиваемой стажировки, в долгосрочной перспективе это может не окупиться. Большинство рабочих мест сегодня обеспечивается на основе связей; очень вероятно, что кто-то, с кем вы познакомились, или связь кого-то, с кем вы познакомились во время стажировки или участия в родственной ассоциации, откроет вам дверь для вашей первой работы.Если вы потратите три месяца на черновую работу в кампании или в НПО, это может привести вас к тому, что вы окажетесь на несколько лет впереди того, что вы в противном случае обнаружили бы при выпуске.

,

лучших языков для изучения в качестве студента-международника | Специальность по международным отношениям

Ни одна уважаемая программа международного обучения не позволяет выпускникам выходить за дверь, не приобретя некоторых языковых навыков. И удачи в получении работы в этой области, не имея за плечами хотя бы одного дополнительного языка.

Серьезные студенты-иностранцы обычно приобретают некоторые навыки на нескольких разных иностранных языках. Иногда они продиктованы специализацией той степени, которую вы выбираете, но в других случаях решение может быть оставлено на усмотрение вопросов, представляющих интерес или способностей.

Но как вы сделаете свой выбор в таких случаях?

Мы здесь, чтобы помочь! Ниже вы можете найти десять языков, которые нужно выучить для успеха в мире международных отношений.

1. Английский

   Вы уже знаете, что английский — это языковой барьер в бизнесе и международных делах, но как насчет тинглиша? Chinglish? Инглиш? Большинство носителей английского языка в мире сегодня не являются носителями английского языка, и большинство людей, с которыми они говорят по-английски, тоже не являются носителями этого языка.Это приводит к тому, что во многих ситуациях варианты английского языка, на котором они говорят, значительно отличаются от форм для носителей языка.

   Чтобы выучить английский, как на нем говорят как на общемировом языке, вы должны научиться говорить откровенно, избегать идиом и менять свое произношение и ожидания. Функциональность становится важнее формы, и ваша цель — культурная нейтральность. Это не удовлетворит требования к языку вашей магистерской программы, но есть большая вероятность, что вы будете использовать его гораздо чаще, чем любой полностью признанный иностранный язык в списке.

2. Китайский

   Мы не просто копируем это из Looper . Китайский действительно язык будущего. Хотя оценки разнятся относительно того, сколько носителей китайского языка в мире сегодня, все они начинаются с миллиарда. Это делает его наиболее распространенным языком на планете, и если на нем еще не говорят широко и человек, этот день наступает.

3. Арабский

   Арабский язык является лишь пятым по распространенности языком в мире, но это самый популярный язык в некоторых из самых традиционных горячих точек, привлекающий сегодня международное внимание.Ближний Восток — это вечная пороховая бочка, и американские солдаты и дипломаты, похоже, будут заняты там десятилетиями. Спрос на арабских лингвистов в кругах международных отношений в ближайшие годы будет постоянным.

4. Французский

   Франция оказала огромное влияние на мировую арену, что не всегда отражается в сегодняшней роли страны, но это отражается в присутствии французского языка в качестве официального языка во многих международных организациях, в том числе:

   • Всемирная торговая организация
   • Международный Красный Крест
   • Международный олимпийский комитет

   Это также официальный язык в 29 странах и общий второй язык в десятках других.

5. Русский

   Как и арабский, русский язык важен не только из-за количества носителей языка, а из-за острых проблем, существующих в бывших советских республиках и между ними. Украина, Крым, вмешательство в выборы в США, убийства бывших шпионов на британской земле и множество других споров по-прежнему кипят вокруг российской периферии. Как крупнейшая ядерная держава в мире, все заинтересованы в том, чтобы держать челюсти в челюсти, а не воевать, как выразился Черчилль, и для того, чтобы эти челюсти работали, необходимо хорошее знание русского языка.

6. Испанский

   Испанский может быть единственным языком, который может с уверенностью утверждать, что доминирует на всем континенте. Если вы планируете вести дела с Южной Америкой, огромной частью Европы или даже Северной Америки, испанский язык — надежный инструмент, который стоит иметь в кармане.

7. Хинди

   В Индии 23 официальных языка, и хинди — главный из них. На Индийском субконтиненте проживает около 260 миллионов носителей языка, поэтому специалисты по Индии должны владеть этим языком.Это страна с постоянно развивающейся индустриальной и цифровой базой, поэтому хинди является хорошим выбором для международных бизнес-экспертов, а также государственных торговых представителей и дипломатов.

8. Пенджаби

   Еще одним официальным языком Индии является пенджаби, и это одна из причин его выучить … но лучшая причина в том, что это основной язык в Пакистане, еще одной ядерной державе в регионе, который постоянно угрожает вспыхнуть в центре всеобщего внимания.Поскольку глобальная война с террором продолжается, американские дипломаты и солдаты могут рассчитывать на то, что будут проводить много времени в беседах с пакистанскими коллегами в Пенджаби.

9. Японский

   Япония пережила несколько трудных десятилетий, когда в 1991 г. возник пузырь цен на активы, который привел к длительной рецессии, за которой последовало разрушительное землетрясение Тохоку и сопутствующая ядерная катастрофа на АЭС «Фукусима-дайити». Следовательно, сегодня страну иногда недооценивают, по крайней мере, по сравнению с ее статусом лидера в 1980-х годах.Но он остается крупным центром промышленности и инноваций в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а также верным союзником США в отношениях с Китаем, Россией и Северной Кореей. Эти прочные дипломатические и деловые связи делают японский язык надежной инвестицией для всех, кто интересуется азиатскими международными отношениями.

10. Португальский

    Португальский — единственный язык, который мешает испанскому полностью овладеть Южной Америкой, но эти два языка достаточно похожи, и каждый из них дает вам некоторые преимущества знания другого.В случае португальского языка сама Португалия не является поводом для его изучения. Напротив, более 200 миллионов граждан Бразилии, 8 ^-й -й крупнейшей экономики в мире, достаточно, чтобы сделать ее достойным предметом изучения.

Эта запись была размещена в статьях автором admin. Добавьте в закладки постоянную ссылку. ,